"Вы езжайте своей колеей..." (Владимир Филиппов)
С трафаретного, размером 3×4, фото смотрит юноша в модном три десятка лет назад пиджаке из светлого букле и рубахе с расстегнутым воротом. Худощавое лицо. Модный зачес волос, тогда он назывался "кок", невольно открывает высокий лоб. Снимок сделан после школьных выпускных, а профбилет выдан после вступительных экзаменов в институт. Основанием послужил приказ директора Московского инженерно-строительного института им. В. В. Куйбышева за № 403 от 23 августа 1955 года: "Зачислить в число студентов 1-го курса механического факультета т. Высоцкого В. С. без предоставления общежития".
В то время вопрос, кто главнее и нужнее - физики или лирики, решался однозначно: в пользу первых. Безоговорочным доказательством являются данные конкурсного отбора. В 1955 году на одно место мехфака МИСИ претендовали 17 человек. Сами понимаете, поступившие были от счастья на седьмом небе. А уж родители и подавно.
Не стоит, однако, кривить душой. Выбор вуза для семнадцатилетнего Володи Высоцкого, как и для многих его тогдашних и нынешних сверстников, дело случая. Впрочем, предоставим слово тем, кто хорошо помнит, как это было. Прежде всего, конечно, маме.
- После окончания десятилетки Володя собирался идти в театральный, - вспоминает Нина Максимовна. - С детства он хорошо читал стихи, став постарше, занимался в самодеятельности, живо разыгрывал маленькие сценки. Но мне, его отцу, его дедушке - Владимиру Семеновичу все это казалось баловством. Заканчивалось восстановление разрушенного войной хозяйства, открывались новые стройки, и мы, пережившие фронт, голод и разруху, небезосновательно считали: чтобы иметь всегда кусок хлеба, надо быть технарем, инженером.
Мы беседовали с Володей вместе и порознь и, кажется, убедили его в своей правоте. Вместе со школьным другом, Игорем Кохановским, он решил поступить в МИСИ. Правда, у меня кошки на сердце скребли - видела, не лежит у него душа к намеченному.
- Начиная с ранней весны в нашу школу стали при ходить пригласительные открытки из разных вузов на день открытых дверей, - рассказывает выпускник МИСИ поэт И. Кохановский. - Мы с Володей, решили: откуда придет самая красивая, туда и направим свои стопы. Победил строительный.
Первая проверка знаний - сочинение. Высоцкий выбрал тему "Обломов и обломовщина". Признаюсь, я читал письменную работу с пристрастием, старался обнаружить задатки будущего поэта. Но "изюминки" не нашел. Напротив, сочинение явно грешит стереотипными фразами и выводами. Некоторое время спустя узнал - удивляться тут нечему. Абитуриенты Высоцкий и Кохановский знали экзаменационные темы заранее и благополучно списали "свои" сочинения со шпаргалок, известных любому школьнику. При этом они не забыли сделать для достоверности по ошибке. В результате - 4 балла. За давностью лет простим мальчишкам и двум студентам, нарушившим служебную тайну, неблаговидный поступок. Сделаем скидку на возраст. Да к тому же, и слова из песни не выкинешь.
На математике вчерашним школьникам пришлось туго. Правда, те же болевшие за них девчонки подсказали доброго преподавателя. Но то ли они ошиблись в выборе, то ли экзаменатор был не в настроении - гонял он в тот день нещадно. Помогло то, что классный математик, Николай Тимофеевич Крюков (тогда в школе работало еще много учителей-мужчин), сумел привить мальчишкам любовь к своему предмету. Заслуженно получив четверку по математике, а затем "5" по физике и "5" по французскому, Володя стал студентом.
Чуть пообвыкнув в институте, первокурсники отправились "на картошку". Третья группа механиков собирала урожай на колхозных полях Волоколамского района. Работали много, кормили - не шибко. Было бы, по словам бывших однокурсников Высоцкого, совсем невмоготу, если бы не Володька. Он не сидел на месте сам и не давал засиживаться другим. Сочинял смешные, безобидные эпиграммы и распевал их друзьям. Вообще он не стеснялся показать свое неумение. И всегда щедро делился тем, что знал, умел и имел сам.
Где-то в московских дворах Высоцкий и Кохановский подхватили реплику: "Зовите меня просто - Вася". С тех пор иначе, как Вася, Васек, Васечек, они друг к другу не обращались. Даже спустя десятилетия. Ребята от диалога двух "Вась" за животы держались.
Однажды Высоцкий заприметил гуляющих без упряжки лошадей и тут же решил научиться ездить без седла. Под смех честной компании пару раз свалился с норовистого коня, но через несколько часов, к удивлению той же компании, довольно уверенно разъезжал на "гнедке", а затем обучал приятелей.
Незаметно подошла первая сессия. Высоцкий скинул почти все зачеты. Остался один - черчение. К сдаче готовились вдвоем с Игорем Кохановским. В один из предновогодних вечеров сидели дома на Первой Мещанской за круглым столом друг против друга. У каждого по чертежной доске, рядом чашка с кофе. Чем занимается визави, ни тому, ни другому не видать.
Игорь первым закончил задание, взглянув на доску друга, расхохотался. На месте четкого алфавитного шрифта была клякса. Развеселился и Володя. Да так, что размазал по чертежу еще и кофейную гущу.
- Все, Васечек, - воскликнул он, - больше я в институт не ходок.
То же самое сын повторил вбежавшей в комнату маме. Тогда его слова не приняли всерьез, но он настоял на своем. Незаконченный чертеж Нина Максимовна хранит до сих пор...
Стоит ли говорить, как были удивлены сотрудники деканата и студенты, узнав, что Высоцкий самолично подал заявление с просьбой отчислить. В присутствии матери с ним серьезно говорили декан, члены комсомольского бюро. Володя был вежлив, но отвечал твердо:
- Инженером я быть не хочу. Зачем же чужое место занимать?
И, обращаясь к декану, добавил:
После беседы в деканате вконец расстроенная мама поехала на метро не в ту сторону...
Так Высоцкий ушел из МИСИ. Однако с друзьями по институтской скамье связей не порывал. Учась в школе-студии МХАТа, с удовольствием принимал участие в мисийских капустниках. Бывал он на свадьбах и днях рождения, вместе с будущими строителями хаживал в любимые им Сандуны, приглашал их к себе домой, устраивал билеты в театр. Короче, старался, чтобы "людям было хорошо". Ударение на последнем слоге - "людям" - он делал, видимо, специально - не терпел красивых, напыщенных фраз.
Он умел дружить и верил в настоящую мужскую дружбу, в правила честной игры. С удивительной щедростью раздавал друзьям и случайным знакомым вещи, деньги... Но в жизни и творчестве шел своей дорогой, далеко не гладкой.
Эй вы, задние, делай, как я.
Колея эта только моя.
Вы езжайте своей колеей!
Вновь предоставим слово матери.
- Летом я отдыхала в Прибалтике. Как-то вижу афишу: "Лекция о жизни и творчестве Владимира Высоцкого". Ну как не пойти!
его неистово принимали. И еще раз, словно сердце подсказывало, попросилась на концерт, который оказался последним... Но он отговорил: "Далеко ехать, устанешь, мамочка".
Тут все шло чин чинарем. На сцену вышел человек, вынес магнитофон, представился и начал рассказывать, читать стихи, проигрывать песни. Потом отвечал на вопросы. Сколько обидных неточностей - не счесть. Но дотерпела. Лишь после занавеса пошла за кулисы, спрашиваю: "Если вы берете на себя смелость читать лекции, разве не должны быть точным?" Лектор в ответ этак свысока: "А вам, собственно говоря, что за дело?" - "Я - Володина мама". У него аж кровь от лица отхлынула.
Мы проговорили три вечера. Я старалась помочь, вспоминала подробности. Ведь рассказывать о моем сыне для него - хлеб насущный, коли другого занятия не имеет. А недавно получила письмо с таким вопросом, что не сдержалась. Ответила резко: "Почему вы копаетесь в сугубо личном, неужели все остальное - неинтересно?"
Еще о том, что волнует. Трое молодых актеров показали мне композицию, в основе которой факты Володиной биографии, его стихи и песни. Очень понравилось. Но, оказывается, выступать им не разрешают. А другого "лектора", который сам мне признался, что чтец из него никудышный, везде принимают. Хотя по профессии он пожарный. Все это было бы смешно...
Не обижайтесь, но больше иных побаиваюсь журналистов. Не так давно солидная московская газета опубликовала статью о детстве и отрочестве моего сына. Автор побывал у меня, все расспросил, аккуратно занес в блокнот. Потом читаю, будто трехлетний мальчонка бегал по крышам, "зажигалки" гасил, когда падал - не плакал. Но авторский домысел - еще полбеды. На Первой Мещанской мы жили в квартире 62, в статье почему-то 68. Ладно, описка. Но количество моих братьев и сестер можно указать точно? У мамы нас было пятеро, как я говорила, а не двенадцать, как написано. Другой, иностранный корреспондент, кстати, отлично пишущий и говорящий по-русски, внес еще больше путаницы. И в довершение скульптуру "Владимир Высоцкий" назвал "Часовой с гитарой"...
хоть единожды слышал его песни, сходятся, пожалуй, в одном - этот человек не склонен к компромиссам. Даже если они сулят жизнь без проблем. Краткая история обучения в МИСИ - всего лишь виток в биографии. Но виток законченный, ставший одним из первых проявлений личности. Тем он и дорог.