Печатается с разрешения автора
Публикуется впервые - 13.07.2011 г.
Оригинал статьи находится по адресу: http://v-vysotsky.com/statji/2011/Balashov/text.html
Марк Цыбульский (США)
(Copyright © 2011)
"Упоминать Высоцкого было бы нежелательно"
Было такое выражение в советские времена: "Строгость законов компенсируется необязательностью их исполнения". Уж если это касалось официальных законов страны, то уж тем более (или, лучше сказать, – тем менее) исполнялись распоряжения неофициальные. "Если нельзя, но очень хочется, то можно".
В конце 1960-х годов, после разгромных статей в центральной прессе, жизнь Владимира Высоцкого, которому и раньше было непросто организовывать выступления, стала ещё труднее. Если до статей "О чём поёт Высоцкий?" и "Что за песней?" организация его концертов было делом не сильно одобряемым высоким начальством, то после них это становилось почти антисоветчиной. Правда, не для всех и не всегда...
Виктору Ивановичу и попросил припомнить подробности того вечера. Его рассказ я предлагаю вниманию читателей.
"Это было очень давно, я думаю, в 1968-м или в 1969-м году. Детали уже испарились из памяти, но общий рисунок остался. У Высоцкого был такой период, когда его очень не хотели пускать куда бы то ни было. Хотя его всегда не очень привечали власти, но тогда особенно. Его приглашали, но неофициально – по каким-то каналам, как-то договаривались...
Однажды Московский горком комсомола организовал своё собрание не в Москве, а под Москвой – в Тарасовке. Тогда было принято почему-то проводить собрания в разных местах. На эти заседания обычно приглашались актёры, которые выступали после окончания заседаний.
На один из этих вечеров комсомольцы Москвы пригласили Высоцкого и меня. Меня они пригласили по официальному каналу, а его – по какой-то личной договорённости. Я выступал в первом отделении. У меня была своя программа о телевидении. Тогда было это всем очень интересно, только запустили новый телецентр, и для всех это было очень любопытно. Когда башня ещё строилась, я вёл оттуда передачи на Интервидение. Было у меня такое задание: башня вырастает на сто метров – я веду оттуда передачу. Потом я смонтировал такой фильм небольшой – не надоедливый, но интересный в то время.
Володя приехал в антракте, когда я своё выступление уже закончил. Всё это проще было в то время – никаких "пробок" не было. Помню, был он одет в курточку, брюки и водолазку. Тогда очень модны были эти водолазочки. Я до этого видел Высоцкого на телевидении. Почему-то он мелькал там несколько раз. На концерт он приехал не один, а с какой-то очень красивой девушкой, которую я больше никогда не видел. Нам троим выделили какой-то большой кабинет, где мы все втроём сидели в антракте. Разговоров особых не было – поздоровались, спросили друг у друга, как дела, как настроение.
"Володя, что-то Вы очень много пишете. К выступлению бы надо подготовиться". Он говорит: "Да ничего, это не мешает".
Антракт был минут двадцать или тридцать, потому что были же накрыты столы в фойе, – ну, сами понимаете, комсомольцы гуляли серьёзно.
Володя вышел на сцену под бурные аплодисменты, а меня позвали в другой кабинет, чтобы рассчитаться. Организаторы пришли со мной попрощаться, всё было очень выдержано, очень тактично, в стиле советского режима. А в конце мне сказали: "Виктор Иванович, у нас к Вам маленькая просьба", – и дали тактичными намёками понять, что упоминать о выступлении Высоцкого на комсомольском вечере было бы нежелательно. На его выступление я не остался, уехал домой".*1
Примечания