Печатается с разрешения автора
Дата публикации – 3.08.2007 г.
Оригинал статьи расположен по адресу: http://v-vysotsky.com/vospominanija/Brovin/text.html
О Владимире Высоцком вспоминает
Игорь Леонидович БРОВИН
М. Ц. – Давайте вернёмся на много лет назад... Как и когда Вы познакомились с Владимиром Семёновичем?
И. Б. – Я тогда работал в пусконаладке и много разъезжал по стране. Основная база была у нас в Москве. Когда я приезжал в Москву, то, безусловно, посещал театры. Мой двоюродный брат работал заместителем директора театра имени Вахтангова, и он меня информировал, где и что стоит посмотреть. Тогда "Таганка" уже гремела, так что я его часто просил достать мне билеты на их спектакли, поэтому Высоцкого сначала увидел на сцене.
И вот в один из моих приездов двоюродный брат говорит мне: "А ты не хотел бы послушать Высоцкого?" – "Ну а как же, – говорю, – кто ж не хочет!" – "Ну, давай, приезжай вечером, – и назвал мне адрес. – Высоцкий будет после спектакля, так что приезжай где-то в половине двенадцатого".
Я приехал. Собралась небольшая компания, приехал Высоцкий. Мой брат нас представил друг другу. И знаете, вот сели мы вдвоём – и как будто вокруг нас больше никого не было. Посидели мы с ним, поговорили, наверное, час или полтора. А потом он мне говорит: "Ты знаешь, у нас через месяц будут гастроли театра в Киеве. Не хочешь посетить?" Я говорю: "Ну конечно хочу!"
М. Ц. – Значит, дата Вашего знакомства с Высоцким устанавливается довольно точно: в Киев "Таганка" приезжала в сентябре 1971 года.
И. Б. – Ну, значит, тогда... Домашнего телефона у меня в то время не было, я оставил ему рабочий. При расставании, однако, подумал, что это не всерьёз всё было, – поговорили и забыли.
Проходит ровно месяц. Я в это время находился не в кабинете лаборатории, которой заведовал, а в испытательном зале. Бежит наш инженер Рита: "Игорь Леонидович, там Вам Владимир Семёнович Высоцкий звонил. Сказал, что перезвонит через час".
Он перезвонил, говорит: "Давай, прикатывай к театру в половине седьмого вечера, я тебя буду ждать". Мы опоздали минут на десять, но Володя ждал меня. Получил я эти билеты, посмотрел спектакль.
Пока "Таганка" была в Киеве, мы встречались, отдыхали, катались на водных лыжах. Вот тогда и завязались наши товарищеские отношения. Он мне оставил свои московские координаты и сказал: "Когда приезжаешь – сразу звони".
Я в Москву ездил много, обычно раз в месяц-полтора, так что встречались мы часто. Я как раз занимался тогда смазочными материалами, делали их для ВАЗа – Волжского автомобильного завода. Володю это очень интересовало, он много вопросов задавал на эту тему, а я ходил на "Таганку", смотрел Володю в разных спектаклях и получал большую интеллектуальную подпитку.
Бесед у нас было много, Володя рассказал мне о себе: разведён, двое детей. На телевидение и радио не приглашали, в театре оклад маленький... И тогда мы придумали, как ему помочь – организовывать концерты в Киеве. Я работал в НИИ, в "почтовом ящике", там зал на шестьсот человек. Кроме того, я был секретарём комитета комсомола нашего института, так что знал всех комсомольских секретарей киевских институтов. Володя приезжал дня на три-четыре, и мы ему организовывали концерты – примерно, по три выступления каждый вечер. Прошлись по всем "почтовым ящикам", были на заводе "Ленинская кузница", в Академии наук Украины, где на концерте присутствовал сам Патон Б. Е., в проектных и научных институтах...
М. Ц. – В институте, где Вы работали, Высоцкий ведь тоже выступал? Я имею в виду УкрНИИгипронефть (позднее – ВНИИПКнефтехим, Нефтехим).
И. Б. – Да, конечно. В то время институт носил название УкрНИИгипронефть. У него было отделение на Крещатике, большое помещение на Кудрявском спуске 5, а самый большой корпус располагался по адресу: проспект Паладина, дом 46. В каждый свой приезд Высоцкий у нас выступал.
Заработки Володи на киевских концертах были довольно приличные по тем временам. За три дня выступлений по три концерта в день он получал тысяч шесть-восемь. Цена за вход была невысокой, а билеты вообще не продавали. Времена-то тяжёлые были, так чтоб никто не доставал и не приставал, просто быстро объявляли среди своих о том, что будет Высоцкий. Выступление обычно длилось, примерно, час двадцать. Где-то двенадцать песен с рассказом между ними и ответами на вопросы. Мы проводили эти выступления по линии творческих встреч. Обычно выступления проходили либо в обеденный перерыв, либо в конце рабочего дня – где-то в половине пятого.
цену, которая обычно была от рубля до двух рублей, а тот завернул цену рублей десять. Потом эта история вынырнула – люди же общаются между собой... – "У вас почём билеты были?" – "По рублю. А у вас?" – "А у нас по десять!" Ну и донёс кто-то в соответствующие органы.
М. Ц. – Для Высоцкого это имело какие-то последствия?
И. Б. – Ну, сначала органы пришли к завклубом, тот признался во всём. Потом они подъехали в Москву к Володе, говорят: "Вы получили за концерт восемь тысяч". Он говорит: "Нет, я получил только восемьсот рублей". Ну и улеглось всё как-то. На нас, организаторов, они так и не вышли. Там была такая хитрая цепочка, что никто не мог указать, кто конкретно занимался организацией концерта.
М. Ц. – Сколько же Вы организовали выступлений?
И. Б. – Я не фиксировал этого. В общей сложности мы делали это три года – с 1971-го по 1973 год. Это была просто дружеская помощь.
М. Ц. – А после 1973 года в Киеве концертов Высоцкого не было?
И. Б. – После 1973 года были просто встречи, были постоянные контакты и в Москве, и в Киеве. Однажды мы пересеклись в Набережных Челнах в 1974 году (Володя был там с театром на гастролях, а у меня была работа), и на гастролях театра в Риге.
М. Ц. – С Иваном Дыховичным Высоцкий в Киев не приезжал?
И. Б. – На моей памяти нет. Он приезжал с Севой Абдуловым. Однажды был такой интересный случай. Володя звонит мне в Киев: "Старик, мы с Севкой едем в Одессу, по дороге заедем к тебе, переночуем. Часов в восемь или в девять будем у тебя". Я говорю: "Конечно, нет проблем!"
Супруга начала стол готовить, биточки делать... Восемь часов – нету. Девять – нету. Десять – нету. Мобильных телефонов не было, так что ничего узнать нельзя. Супруга спать пошла. Вдруг в час ночи слышу внизу какой-то шум. Выглядываю в окно – стоит штук пять такси, и Володя с водителями разговаривает.
Оказалось вот что. Во-первых, у Володи с Севой спустило колесо, так что потеряли время, пока меняли. Потом въехали в Киев, стали у всех спрашивать, как проехать на улицу Ромена Роллана, где я жил, – никто не знает. Спросили гаишника, так тот ещё и придрался к ним за что-то. Наконец, остановили таксиста. Володя сел к нему в машину, а Сева за ними поехал. Таксист обалдел: "Володя, да никто же не поверит, что я тебя вёз!" И сигналит встречным таксистам: дескать, езжайте за мной.
Приехали во двор, Володя взял гитару и пропел им несколько песен, потом автограф попросили. Бумаги не было, так Володя им на деньгах расписался, и они, довольные, разъехались.
М. Ц. – Вы были постоянно связаны с нефтяниками. Высоцкий туда не ездил?
И. Б. – Собирали мы большую поездку, но всё время графики смещались, так ничего и не получилось. С нефтяниками я Высоцкого знакомил, когда те приезжали в Москву, а туда отвезти Володю не получилось.
М. Ц. – Вы оказывали дружескую помощь Высоцкому, организовывая его концерты. А он Вам помогал?
И. Б. – Вы знаете, в моей памяти Володя – это, прежде всего, надёжный, хороший друг. Однажды у меня был сложный вопрос с квартирой, который никак не решался. В один из приездов Володи в Киев он мне говорит: "Ну что ты маешься? Пошли к Гусеву". А Гусев был председатель горисполкома, по-нынешнему сказать – мэр Киева.
Заходим мы с Володей на второй этаж в горисполком. Володя говорит: "Владимир Алексеевич у себя?" Секретарша ему: "Да, у себя". – "Доложите ему, пожалуйста, что Высоцкий хочет его видеть". Она в ответ: "Хорошо, доложу", – и продолжает сидеть.
Проходит минут пять, она не двигается. Володя снова к ней: "Я Вас очень прошу, доложите, что Владимир Высоцкий ждёт в приёмной". Она эдак нехотя встала, прошла в кабинет – и вдруг дверь распахивается, выбегает Гусев: "Володя, ты здесь?!" У секретарши глаза расширились от такого приёма – для неё Высоцкий ничего не значил.
Гусев пригласил нас в кабинет, мы поговорили, – и буквально в течение пяти-семи минут вопрос моей квартирой был решён одним звонком Гусева. Потом Володя в этой квартире у меня частенько останавливался.
И ещё один случай Вам расскажу. Я разъезжал часто по стране, занят был постоянно, а Володя всё наседал на меня, чтобы я защищал кандидатскую диссертацию. Материала-то у меня было много, а времени мало. Володя говорил: "Брось всё остальное и сделай диссертацию".
Наконец, я диссертацию подготовил. Один из оппонентов у меня был в Москве – заведующий кафедрой МГУ Перцов В. Н. По тем временам он был самый молодой доктор наук, 32 года ему было.
"Таганки" путь не близкий, а в этот вечер я хотел спектакль с Володей посмотреть. Перцов заметил моё нетерпение: "Куда Вы спешите?" Я говорю: "В театр на Таганке". – "Ну да?!" И супруге своей говорит: "Ты посмотри что делается! На "Таганку" москвичи попасть не могут, а киевляне попадают запросто!" Потом говорит: "Ну, раз Вы спешите, давайте встречу на завтра перенесём". После спектакля встретились с Володей. Он говорит: "Ты чем занимаешься в Москве?" Я ему сказал: "У оппонента своего был. И знаешь, так он мне позавидовал, что я на "Таганку" спешил..."
Володя мне: "Значит, так, старик. Через два дня будет идти "Гамлет". Вот тебе два билета, пригласи своего оппонента с женой". Я приношу Перцову билеты на другой день: "Вот, прошу Вас! Вы приглашаетесь на "Гамлета"".
А перед спектаклем Володя мне сказал: "Когда закончится, ты нас познакомь". Мы после спектакля подождали Володю у выхода, я их представил. Володя говорит: "Я свободен сейчас. Поедемте – посидим где-нибудь". И мы целый вечер вчетвером сидели в каком-то ресторанчике. Перцовы были в полном восторге, а когда они уехали, Володя говорит мне: "Ну что, старик, как я сработал?"
Дружбу Володя ценил очень высоко. Однажды мы сидели у него в Матвеевском, он снимал там квартиру. С нами были Сева Абдулов и администратор Валера Янклович. Соорудили ужин, попили чаю. И вдруг где-то в половине третьего ночи Володя вдруг говорит: "А вот давайте посмотрим, есть ли у кого-то из нас настоящий друг. Игоря мы исключаем, поскольку он киевлянин, а мы по очереди звоним тому, кого мы считаем истинным другом и говорим: "Я там-то. Мне очень плохо". И всё, и кладём трубку".
Я не помню, кому звонили Сева и Валера, а сам Высоцкий позвонил Кобзону. Сказал, как уславливались: "Иосиф, я в Матвеевском. Мне плохо". И положил трубку.
Мы сидим. Проходит минут пятнадцать-двадцать – звонок в дверь. Открываем – стоит Кобзон. Володя говорит: "Иосиф, я знал, что ты настоящий друг". Ну, мы не стали ему рассказывать, в чём там дело было.
История имела продолжение. Кобзон выступал в Киеве, в Жовтневом Палаце. Ему подают записку: "Говорят, что Вы были другом Высоцкого". Он ответил примерно так: "Я не могу назвать себя другом Высоцкого, но был момент, когда Высоцкому было плохо, он мне ночью позвонил. Я среагировал быстро, тут же приехал, но ему уже получше стало".
М. Ц. – Вы с Мариной Влади были знакомы?
И. Б. – Да, а познакомились мы так. Приезжаю я в очередной раз в Москву, звоню Володе и кто-то мне говорит: "Владимир Семёнович будет через два часа". Причём, таким русским языком это сказано было – мне показалось, что я там услышал букву "ять", у нас уже так не говорят.
Проходит два часа, я снова звоню, и тот же голос говорит: "Владимир Семёнович будет через десять минут". Через десять минут Володя берёт трубку, я говорю: "Володя, кто это у тебя там?" – "Это Марина. А ты где? Ну-ка давай прикатывай".
Я беру коньяк, беру цветы и еду на Малую Грузинскую. Володя открывает дверь, говорит: "Марина, познакомься, это мой друг Игорь". Она говорит: "Нет же, Володя, это французский актёр" – и какую-то фамилию называет. В общем, убедили мы её, что я не французский актёр...
Потом Володя говорит: "Мне срочно поработать надо, ты посиди пока с Мариной". Она человек хороший, контактный, умеет поддержать беседу. Где-то минут пятьдесят мы с ней посидели, немножко подзарядились коньяком, а потом все вместе на спектакль поехали.
М. Ц. – Не знаете ли Вы историю создания каких-нибудь песен Высоцкого?
И. Б. – А вот послушайте... Вы знаете, как была открыта Самотлорская нефть? Я Вам расскажу. По существовавшей когда-то теории считалось, что в болотистой местности нефти быть не может. Однако один человек теории не поверил. Звали его Юрий Эрвье. Он закончил в Москве институт имени Губкина, потом поехал в Грузию. Помыкался в геологических партиях и понял, что там ему ничего не светит. Он поехал в Тюменскую область, как раз в район Нижневартовска, на озеро Самотлор. Слово это в переводе с ненецкого языка означает "мёртвое озеро". Местные жители давно заметили, что там меньше рыбы водилось, поэтому и название такое дали.
В районе Самотлора Эрвье вёл буровые работы. Два года прошло – никаких результатов. Из Академии наук приехала делегация и сделала вывод, что нефти там нет и быть не может. Я с Эрвье потом разговаривал, спрашивал: "А как ты почувствовал, что есть нефть?" Он мне ответил: "Шестым чувством".
После этого он на свой страх и риск бурил ещё год. Однажды ночью ударил фонтан нефти. Что делает Эрвье? Он берёт две канистры, наполняет их нефтью, утром по рации вызывает вертолёт и летит в Сургут. Там он садится на "Ан-24" и летит в Тюмень, идёт к рейсу Тюмень-Москва.
Можете себе представить: небритый человек в телогрейке с двумя канистрами требует пропустить его в самолёт. Идёт к командиру корабля: "Ребята, мне нужно в Москву. Ставлю ящик коньяка". Те говорят: "А в канистрах что?" – "Да так, вещество одно, оно не взрывается". Ну, тогда терроризма не было, за ящик коньяка ребята провели его на борт.
Через три часа Эрвье в Москве. Берёт такси и везёт одну канистру Байбакову Н. В., в то время работавшему председателем нефтяного комитета, потом он стал председателем Госплана. Вторую канистру он повёз на дом председателю комиссии, который год назад подписал заключение, что нефти на Самотлоре нет.*1
Однажды я Володе эту историю рассказал и, если Вы внимательно читали...
М. Ц. – Так это же песня "Тюменская нефть"! "И дали заключенье в академии: в Тюмени с нефтью – полная труба", "Одну принёс под двери недоверия, другую внёс в высокий кабинет", "И ожила земля, и помню ночью я на той земле танцующих людей". Все детали того, что Вам поведал Эрвье, а Вы рассказали Высоцкому!
– Совершенно верно. Обычно публика всех этих деталей не знала, но когда Володя пел эту песню нефтяникам, то те отлично понимали, о чём шла речь.
М. Ц. – А я слышал, что это месторождение открыл Фарман Салманов.
– Эрвье сделал больше. Они оба там работали, но Эрвье открыл месторождение, которое дало значительно больше нефти, чем открытое Салмановым.
М. Ц. – На студии имени Довженко у Высоцкого по разным причинам не получилось поработать ни разу. Вам что-то известно о его контактах с этой студией?
И. Б. – Конкретно ничего не помню. Знаю, что Володя несколько раз приезжал в Киев именно на студию, но никаких деталей не знаю. Однако об одной несыгранной роли Высоцкого знаю очень хорошо.
Это было после того, как Володя приехал из Югославии, где сыграл в фильме "Единственная дорога". Встретились, он мне говорит: "Получил хорошую роль – буду играть Бориса Савинкова в кинофильме "Операция "Трест"".
Проходит пару дней. Вижу, Володя грустный ходит. – "В чём дело?" – "Позвонили из ЦК, сказали, что Савинков – сильная роль, нельзя давать Высоцкому".*2
– "серый кардинал", главный партийный идеолог. И вот сидим мы с Володей, а он мне говорит: "Я его достану! Ну всё равно я его достану!" Я промолчал, но подумал про себя: "Ну как ты его достанешь?"
И вот продолжение этой истории. Суслов умер в День рождения Высоцкого, 25 января 1982 года. А через несколько лет я сидел в одной компании и мне говорят: "Вот познакомься – полковник такой-то, бывший помощник Суслова". И тут меня что-то осенило. Я стал ему подливать, мы разговорились, и я ему говорю: "Меня интересует один вопрос: как умирал Суслов?"
И он мне рассказал, что перед смертью Суслов буквально ползал по квартире от боли и просил пристрелить его. И тогда я вспомнил слова Володи: "Я всё равно его достану!" Но как объяснить это? Я не знаю... Но думаю, существует какая-то связь, учитывая такую сильную личность, как Высоцкий.
М. Ц. – У Вас есть совместные фотографии с Высоцким?
И. Б. – Знаете, я никогда не думал о том, чтобы фотографироваться с ним на память. У меня есть только одно его большое фото. На одном из киевских концертов его фотографировали, и я взял себе несколько снимков. Потом Володя был у меня дома, и я попросил его на одном из снимков сделать надпись. Он что-то написал, а я тогда даже не прочитал – все куда-то торопились, суетились с организацией концерта...
"У нас есть фотографии Высоцкого?" И мы нашли эту фотографию и, наконец, прочитали надпись. Володя написал: "Дорогой Игорь! Это я пою: "Я по жизни иду загипсованный". Но это от врагов, а от тебя нет на мне брони. Обнимаю. Высоцкий".
4.06.2007 г.
Беседу вёл Марк Цыбульский (США)
(Copyright © 2007)
Примечания
от мест бурения.
2. Здесь необходимо уточнить, что 4-х серийный телефильм "Операция "Трест"" был снят за 7 лет до "Единственной дороги" – в 1967 г. Вероятно, речь шла о фильме "Петерс", поставленном на Рижской киностудии в 1972 г., в котором, по свидетельству режиссёра С. Тарасова, Высоцкий должен был сыграть роль Бориса Савинкова, но против его кандидатуры выступил ЦК компартии Латвии.
БРОВИН, Игорь Леонидович. Родился 20 июля 1937 г. в совхозе "Снежное" Анадырского района Чукотского автономного округа. В 1942 г. вместе с семьёй переехал в Петропавловск-Камчатский, а в 1948 г. – на Украину, в г. Шостка Сумской области, где окончил среднюю школу. В 1954 г. поступил в Харьковский политехнический институт, который окончил в 1959 г. по специальности переработка нефти и газа. В 1959-1963 гг. работал в пуско-наладочной организации, которая занималась пуском и наладкой установок на нефтеперерабатывающих заводах, прошёл путь от инженера до начальника пуско-наладочной бригады.
"УкрНИИгипронефть" (г. Киев) и прошёл путь от ведущего инженера до заместителя генерального директора по научной работе. Участвовал в разработке и создании смазочных материалов для АВТОВАЗа и КАМАЗа. Получил 35 авторских свидетельств, опубликовал более 115 научных работ, защитил кандидатскую и докторскую диссертации, имеет звание профессора.
промышленности. Окончил 13 зарубежных школ бизнеса, организовал обучение высшего звена руководителей предприятий и организаций в США, Германии и Японии. Является научным консультантом нефтяных компаний по вопросам углублённой переработки нефти, автором проекта размещения на Украине ряда мини-НПЗ с углублённой переработкой нефти. Живёт и работает в Киеве.