Особенности употребления фразеологических единиц с компонентами-прилагательными, обозначающими цвет в поэзии В. Высоцкого
Исследование языка художественного произведения предусматривает выявление на всех уровнях иерархически организованной структуры художественного текста индивидуального видения мира писателем, мотивацию отбора писателем определенных речевых средств, которые дают ему возможность наиболее ярко выразить свои творческие замыслы.
При всем многообразии лексических элементов цвета, являющихся одной из составляющих языка художественного текста, особую, специфическую и чрезвычайно эффективную, с точки зрения выполнения авторских художественно-эстетических задач, систему составляют фразеологические единицы, с компонентами прилагательными, обозначающими цвет.
Особый интерес для исследования идиостиля В. Высоцкого представляет изучение использования фразеологических единиц и их роли в творчестве поэта. Многие лингвисты занимаются изучению фразеологизмов в творчестве Высоцкого (О. И. Литвинникова, А. С. Прокофьева, А. Е. Крылов, С. Т. Шулежкова и др.)
По словам А. В. Пркофьевой, «виртуозное обращение с фразеологическим материалом — одна из характерных черт его идиостиля» [Прокофьева 1999: 208]. Активное использование В. Высоцким фразеологизмов определяется, на наш взгляд, теми особенностями, которые отличают авторскую песню в целом: демократичностью, доходчивостью, проникновенностью, а также тем эффектом экспрессивности, который рассчитан на вызывание ответной реакции, эмоционального резонанса у слушающего. Каждый компонент истинно художественного текста несет на себе отпечаток образного целого, и даже такое частное исследование, как анализ колорита художественного мира, позволяет прийти к некоторым обобщающим выводам относительно идиостиля поэта и доминирующих начал его творчества.
Проведенный анализ позволил выявить следующие функции фразеологических единиц с компонентами-прилагательными, обозначающими цвет, в поэзии В. Высоцкого.
Устойчивые словосочетания с колористическим компонентом в первую очередь служат средством обозначения окружающего мира, то есть выполняют номинативную функцию. Высоцкий использует данные фразеологические единицы для наименования предметов, лиц и явлений по различным признакам. Например: белый свет, белый флаг, белый конь и т. д.:
Приподнялся и я,
Белый свет стервеня, -
И гляжу — кумовья
Поджидают меня
(Был побег на рывок...).
Белый свет здесь — окружающий мир, жизнь во всех ее проявлениях, это символ «нашего» света, мира. Высоцкий часто обращается к фразеологическим единицам, базисным компонентом которых является белый свет:
Ведь надо бить буржуев!
И надо бить, заметьте,
На всем на белом свете
(Песня Саньки).
Я от белого свету отвык
(Банька по-белому).
Поэтическая мысль автора, преподнесенная в образной форме и метафорически передающая определенные цветообразы, может быть воспринята по-разному. Эту информацию трудно выразить описательно, так как описание не может передать всю полноту ассоциаций, которые возникали в сознании поэта и пробуждаются в сознании читателя. К примеру, в произведениях Высоцкого для обозначения синего свойственна семантика дальности, бесконечности и неопределенности пространства. Содействовало этому существование традиционно-фольклорных эпитетов в словосочетаниях «синее море», «синее небо». В словосочетаниях такого типа в семантической структуре прилагательного синий трансформируется значение глагольной формы синеть — «выделяться своим синим цветом, виднеться». Опираясь на эти фразеологизированные традиционные эпитеты, семантика бесконечности «проявляется в сочетаемых сдвигах, то есть в тех случаях, когда определённый компонент не является номинацией или, по крайней мере, прямой номинацией водного или небесного пространства». Вместо традиционного эпитета «синее небо» у Высоцкого появляется «синяя гора», «синие звёзды», «синяя птица» (об этом в 2.2.6. Синий в цветовой картине мира В. Высоцкого)
Помимо семантики отдаленности расстоянием и пространственной характеристики «неизвестно откуда» в синий(голубой) цвет в составе фразеологизмов Высоцкий вкладывает и семантику отдаленности временем:
Но где же он, мой «голубой период»?
Мой голубой период не придет.
(Мажорный светофор, трехцветье, трио).
«Голубой период» в контексте данного произведения - это определённое время творчества художника, несбыточная мечта о лучших временах, которые когда-то должны наступить.
Помимо номинативной функции фразеологизмы с компонентами-прилагательными, обозначающими цвет, могут выражать субъективную, авторскую оценку, выполняя эмоционально-экспрессивную функцию. Такие фразеологизмы могут обладать положительной и отрицательной коннотацией. В поэтической речи контекст и речевая ситуация могут придать экспрессивность фразеологической единице, которая в языковой системе является нейтральной. К примеру, фразеологизмы голубая кровь и белая кость традиционно выступают в качестве указания на аристократическую родословную человека. В «Песне про плотника Иосифа, деву Марию, Святого Духа и непорочное зачатие» белая кость и голубая кровь Святого. Духа никак не ассоциируется с человеком знатного рода: автор иронизирует, намерено выбирая сниженную лексику для характеристики «благородного» персонажа. В речи обманутого мужа в значении исследуемого фразеологизма актуализируется коннотативная сема «отрицательная окрашенность», фразеологизм приобретает пренебрежительный оттенок значения:
Хоть ты - кровь голубая,
Хоть ты - белая кость, -
Ведь родится Он, и знаю –
Не пожалует Христос!...
"Хоть он возрастом и древний,
Хоть годов ему тыщ шесть, -
У него в любой деревне
Две-три бабы точно есть!"
Автор сталкивает в одном контексте фразеологические синонимы, объединенные одной темой. Употребленные в одном контексте, они не просто повторяют одно и то же значение, но, акцентируя на нем внимание читателя, усиливают его. Одновременно с возрастанием интенсивности смыслового содержания фразеологизма происходит и усиление его экспрессивного звучания.
«белая ворона», в семантике которой заключено отношение окружающих к тому человеку, который получает такое определение. В «Песне про белого слона» происходит трансформация семантики компонентов этого устойчивого словосочетания (их трактовка в прямом значении).
Добрым глазом, тихим нравом отличался он,
И умом, и мастью благородной, -
Средь своих собратьев серых - белый слон
Был, конечно, белою вороной
Заметим, что у Высоцкого появляются белый слон, белый кролик и белый верблюд. Автор, обыгрывая указанный фразеологизм, наделяет своих героев разными характерами, но мы точно соотносим их с белыми воронами. Часто «белое животное», являясь объектом отторжения, противопоставлено остальным — серым, которые обычно олицетворяют обыденность, невежество, традиционность. Основой идиомы, реализующей оппозицию серое — белое, является контраст между цветом «всех» (серым) и иным (белым) цветом данной особи. Причем обычно все «серые» удивлены и озабочены нетрадиционным цветом своих собратьев (Но почему дрожите вы и почему вы белый? (Песня белого кролика), вследствие чего последние оказываются чужими в коллективе. Следует отметить, что и «белое животное» недоумевает относительно своего цвета, тяготится им, не понимая, зачем ему такая «ноша», и зачастую готово с легкостью от нее избавиться:
Зачем, зачем, сограждане, зачем я Кролик - белый?
Когда бы был я серым - я б не бегал, а сидел.
Все ждут меня, всем нужен я - и всем визиты делай,
Установить бы кроликам какой-нибудь предел!
(Песня белого кролика)
Достоин упоминания еще один колористический фразеологизм, являющийся авторским - белохлебосольный. В этом слове не только преобразуется семантическая структура фразеологизма (за счет цветообозначения расширяется компонентный состав фразеологизма хлеб-соль), но и происходит лексическая деривация на основе указанной фразеологической единицы. Белохлебосольный - значит гостеприимный, радушный (белый хлеб на столах был реже, ценился выше и стоил дороже). Структурные изменения в данном случае продиктованы, на наш взгляд, и поиском оригинальной, неизбитой фразы:
Тагарга-матагарга,
Праздничная, вольная,
Белохлебосольная!
(Скоморохи на ярмарке)
Фразеологизмы с компонентами-прилагательными, обозначающими цвет, могут принимать участие в структурировании текстового пространства, то есть реализовать такие важные категории текста, как семантическая и структурная целостность, воспроизводимость, композиционная завершенность. Высоцкий помещает цветофразеологизмы в так называемые сильные позиции текста. Для поэтического произведения, а тем более для песни сильными позициями являются, конечно, заголовок, припев, начало и конец строфы. Стихотворение «Белый вальс» отвечает всем вышеназванным условиям. Кольцевая композиция текста реализуется с помощью фразеологизмов с компонентами белого цвета. Их же поэт помещает и в заголовок, и в первую/последнюю строку практически каждой строфы:
белый вальс, кружись, кружись,
Чтоб снегопад подольше не прервался!
Она пришла, чтоб пригласить тебя на жизнь, -
белее стен, белее вальса.
Вторая часть припева этого произведения насыщена фразеологизмами с компонентами-цветообозначениями в качестве эпифорического элемента. Текст пронизан белым цветом, Высоцкий явно намерено играет словами, создавая образ чего-то чистого, первого, светлого:
Если петь без души - вылетает из уст белый звук.
Если строки ритмичны без рифмы, тогда говорят: белый
стих.
белый
свет.
Если все в мире вальсы сольются в один - будет вальс, белый
вальс
В. Высоцкий часто использует фразеологизмы-цветообозначения в качестве заголовка, что не случайно, так как «название является темой художественного сообщения <...> Текст же по отношению к названию всегда находится на втором месте и чаще всего является ремой. По мере чтения художественного текста заглавная конструкция вбирает в себя содержание всего художественного произведения...». В заголовки автор помещает в основном фразеологизмы с цветообозначениями белого и черного, например: «Банька по-черному», «Черное золото», «Мой черный человек в костюме сером», «Банька по-белому», «Я очнулся от бело-пребелой горячки», «Песня про белого слона» и др. Эти два цвета часто выступают в роли цветовой оппозиции в произведениях Высоцкого, причем на разных уровнях: лексическом, фонетическом, фразеологическом. Однако в контексте произведений данного автора сложно говорить о той или иной значимости фразеологизмов-цветообозначений, включенных в заголовки, так как общеизвестная проблема заглавия песен и стихов поэта-барда не дает возможности выявления каких-либо закономерностей и особенностей их использования.
Необходимо отметить, что цветофразеологизмы в поэзии В. Высоцкого могут подвергаться разного рода индивидуально-авторским преобразованиям. Нередко происходит заимствование формы фразеологизма, ее наполнение иным, нефразеологическим содержанием:
Ныряльщики за ракушками - тонут.
Бросаюсь головою в синий омут -
Бери меня к себе, не мешкай, Сангия-мама!..
(Реальней сновидения и бреда...)
Иногда в цветовом словосочетании одновременно реализуются его фразеологическое и нефразеологическое значения, то есть его семантика как свободного словосочетания. При этом свободное значение получает соответствующую контекстную поддержку:
Девки - все как на подбор - в белых тапочках
(Не пиши мне про любовь...)
Данный прием связан с введением в текст комического эффекта. Цветообозначение в текстах Высоцкого может расширять состав фразеологизма:
Смешно, конечно, говорить,
Что мы знакомы с вами. Нет, - не по работе!
А не знакомы - дайте срок! –
На мой зеленый огонек
Зайдете, зайдете
Расширяться состав фразеологизма может и за счет изменения грамматической формы цветообозначения:
Я очнулся от бело-пребелой горячки –
В ожидании следующей снова пишу!
(Про меня говорят...)
смыслообразующих и стилеобразующих факторов.
Дюпина Ю. В. Цветообозначения в репрезентации поэтической картины мира Владимира Высоцкого: структура, семантика, функции. - Тюмень, 2009.