ДЕЛО № 115149
Введение
Весной 1996 года в Москве на одной из ведомственных выставок демонстрировались документы из «Выездного дела» В. С. Высоцкого в Управлении виз и регистрации МВД Российской Федерации. Опуская детали, скажем, что в июне 1997 года, после переписки, начатой по инициативе ГКЦМ В. С. Высоцкого, между Комитетом по культуре Государственной Думы и Министерством внутренних дел России (при активном содействии председателя Комитета С. С. Говорухина) указанное «Выездное дело» с порядковым номером 115149 было передано в Музей на постоянное хранение [1].
Имеющиеся в «Выездном деле» (далее по тексту — «Дело») документы касаются только зарубежных поездок Высоцкого по разрешениям ГУВД Мосгорисполкома. В их число не входят его выезды за границу в составе киногруппы или с Театром на Таганке и его служебные поездки (такие как командировка во Францию от Министерства культуры СССР в марте 1977 года) — они оформлялись по другим каналам. Из документов «Дела» видно, что в период 1973–1980 годов Высоцкий получил двадцать два разрешения на выезд: двадцать одно — во Францию, одно — в Болгарию. При этом пятнадцать из них приходятся на 1978–1980 годы, так как первое время он мог выезжать за границу один или (в виде исключения) два раза в год и только в 1977 году ему удалось получить многократную визу.
По документам «Дела» далеко не всегда можно установить, состоялась ли поездка по полученному им разрешению, и практически невозможно определить точные сроки пребывания Высоцкого за границей: имеющиеся документы таких сведений не содержат, а его заграничные паспорта с отметками о пересечении границы были уничтожены в связи с истечением срока давности [2].
Хотя полученные Высоцким разрешения на поездку во Францию отнюдь не предусматривали посещения других стран и работники ОВИР неоднократно брали у него письменные обещания не выезжать «никуда, кроме Франции», — именно во время поездок по этим разрешениям ему удалось побывать в США, Канаде, Мексике, Италии, Англии, во французской Полинезии и, вероятно, в ряде других стран.
Согласно сопроводительной описи, в «Деле» содержится 263 листа. Основная его часть состоит из документов, переданных В. С. Высоцким в ОВИР для получения разрешения на выезд: заявления-анкеты, автобиографии, характеристики с места работы, приглашения во Францию от Марины Влади, справки о месте жительства, квитанции об уплате госпошлины и пр. Значительный объем занимает внутриведомственная документация ОВИР: результаты спецпроверок Высоцкого и его ближайших родственников (около 40 листов); сопроводительные письма о передаче «Дела» из ОВИР в Управление КГБ, расписки Высоцкого о получении загранпаспорта и подписанные им «Обязательства о соблюдении Основных правил поведения советских граждан, выезжающих за границу» [3] (далее — Обязательство).
Есть в «Деле» и документы из переписки ОВИР с различными ведомствами (МИД, КГБ, Министерство финансов) по вопросам, так или иначе связанным с зарубежными поездками Высоцкого, приоткрывающие малоизвестные до сих пор страницы его биографии.
При передаче в ГКЦМ листы «Дела» были заново пронумерованы, но по сохранившейся на них старой нумерации видно, что из «Дела» было изъято 62 листа. По свидетельству А. Е. Крылова, державшего «Дело» в руках до передачи в ГКЦМ (во время консультаций МВД с наследниками В. С. Высоцкого) начальная его часть содержала документы, связанные с заграничными поездками отца поэта, Семена Владимировича Высоцкого [4]. В его сегодняшнем виде «Дело» начинается с листа 35 старой нумерации, а остальные изъятые листы находились небольшими группами по всему объему «Дела» довольно равномерно — возможно, содержащиеся в них сведения и на сегодняшний день считаются закрытыми. При этом отметим, что документы, имевшие гриф «секретно» и рассекреченные при передаче в Музей, изначально не содержали каких-то закрытых сведений и попали в эту категорию по чисто формальным признакам [5].
Остается надеяться, что изъятые листы хранятся в надежном месте и в надлежащее время соберутся под одной обложкой.
Данная работа первоначально имела целью дать краткий обзор имеющихся в «Выездном деле» документов. Однако по ходу работы невольно появилось желание хотя бы приблизительно оценить (с помощью имеющихся в ГКЦМ материалов), каким образом воспользовался Высоцкий полученными им разрешениями на выезд, все ли эти поездки состоялись? Мы пытались поделиться с читателями своими затруднениями при оценке отдельных эпизодов, но, разумеется, детальный разбор всех неясных моментов выходит далеко за пределы этой работы.
Порядок оформления документов в ОВИР
Чтобы читателю было легче ориентироваться в многочисленных документах, о которых будет идти речь в дальнейших разделах, необходимо сказать несколько слов о пути, который должен был пройти в начале 70-х советский человек, чтобы получить разрешение на выезд за границу. Эти сведения не претендуют на полноту и основываются лишь на документах, имеющихся в «Выездном деле» Высоцкого.
Первым делом человек, возымевший намерение съездить за границу по личным делам — для краткости будем называть его претендент — должен был решить для себя вопрос: а выпустят ли его власти за границу, сочтут ли его «достойным» этой чести, сможет ли он пройти весь объем полагающихся проверок? Для ответа на этот вопрос Высоцкому, например, понадобилось около шести лет — об этом подробно рассказала М. Влади в своей книге (51) [6].
Для начала претендент должен был заполнить и сдать в ОВИР (далее по тексту — анкета) установленной формы на восьми страницах — при выезде в капиталистические и развивающиеся страны. При выезде в братские социалистические страны анкета была несколько проще и умещалась на четырех страницах.
К анкете должны были прилагаться следующие документы:
1. Характеристика с места работы, подписанная «треугольником» (директор, секретарь партбюро, председатель месткома — местного отделения профсоюза).
Интересно отметить, что все выданные Высоцкому характеристики — после стандартного набора сведений, подтверждающих его высокий деловой и моральный уровень — заканчивались фразой: «Дирекция, партбюро и местком рекомендуют Высоцкого В. С. для поездки во Францию к жене на ___дней с _____ по _____ 197__ года». Если названные в характеристике сроки поездки не совпадали со сроками, указанными Высоцким в анкете, то предпочтение неизменно отдавалось мнению «треугольника».
2. Справка из домоуправления по месту прописки.
3. Приглашение (должным образом заверенное) от постоянного жителя страны, в которую намеревался выехать претендент, подтверждающее наличие у приглашающего крыши над головой и средств для содержания своего гостя.
В «Деле» Высоцкого имеются только приглашения во Францию от М. Влади — примерно, следующего содержания: «Я, нижеподписавшаяся Марина-Катрин де Полякофф <...> проживающая по адресу <...> приглашаю на полное материальное обеспечение своего мужа, Высоцкого В. С., сроком на месяца в период с по ».
4. Квитанция об уплате госпошлины (около сорока рублей — не за «визу», а за сам процесс проверки). Последующее решение — «пускать или не пускать» — могло быть любым, но эту госпошлину платить надо было в любом случае.
5. Автобиография.
В «Деле» Высоцкого имеется пять вариантов автобиографии, поданных им (в разное время) для оформления поездок в 1973–1977 годах. Все они написаны по стандартной схеме (где и когда родился, кто родители, где учился и работал, когда и на ком женился, чем занимаются дети); в текстах имеются незначительные разночтения и неточности в датировках, касающиеся в основном событий его семейной жизни.
6. Копия свидетельства о браке.
Получив и прилагаемые к ней документы, инспектор ОВИР делал отметку в соответствующей графе анкеты или ставил на ней личный штамп с отметкой даты приема, включая тем самым отлаженный механизм делопроизводства.
Первым делом проводилась спецпроверка. Инспектор ОВИР отсылал Требования (стандартная форма, гриф «секретно», отдельный бланк на каждого человека) в Первый спецотдел УВД Мособлисполкома [7] с просьбой сообщить в трехдневный срок «компрматериалы» (о судимости, о местонахождении) на претендента и его ближайших родственников — из числа перечисленных в соответствующем разделе анкеты и кем-то помеченных галочкой.
В нашем случае Требования посылались на отца, Семена Владимировича Высоцкого; мать, Нину Максимовну; а в более поздние годы и на детей Высоцкого, Аркадия и Никиту. Упомянутые в анкете в числе родственников Л. В. Абрамова и И. К. Высоцкая спецпроверкам не подвергались.
Работник Первого спецотдела УВД наводил соответствующие справки и ставил на оборотной стороне Требования ответ-штамп — при положительном решении он имел такой вид: «УВД интересующими Вас сведениями не располагает» (дата, подпись исполнителя) — после чего документ возвращался в ОВИР.
Аналогичный запрос (но на бланке иной формы) направлялся в отделение милиции по месту жительства претендента. Начальник отделения адресовал его участковому милиционеру — на этом уровне порядка было меньше и документ довольно часто задерживался сверх срока исполнения. Форма ответа могла незначительно варьироваться, но суть сохранялась: «компрматериалами не располагаю».
Получив ответы на Требования«Дело» в Управление КГБ по Москве и Московской области с сопроводительным письмом, содержащим вопрос — нет ли у них возражений против выезда претендента за границу — и просьбу — ответить в течение пяти дней. В указанный срок «Дело» не возвращалось почти никогда, а максимальный срок его пребывания в этой инстанции достигал сорока дней. Причины задержки не объяснялись.
В нашем случае положительный ответ УКГБ на стандартном бланке (с «шапкой» и «уголком») выглядел так:
Секретно
В ОВИР УВД Исполкома Московского городского
Совета депутатов трудящихся
г. Москва
Сообщаем, что Управление КГБ при СМ СССР по гор. Москве и Московской обл. материалами, препятствующими выезду Высоцкого Владимира Семеновича на _____ дней в _____, не располагает.
ПРИЛОЖЕНИЕ: Выездное дело.
Зам. начальника Управления
Фактически этот документ был самым важным в процессе оформления разрешения на выезд. Получив его, инспектору ОВИР оставалось выполнить несколько чисто формальных операций.
Как правило, в тот же день составлялось Заключение — так назывался документ, который, пользуясь терминологией ОВИР, можно считать разрешением на выезд. Даже не составлялось, — чаще всего инспектор вписывал несколько слов в штамп: «Учитывая отсутствие материалов, препятствующих выезду из СССР, разрешить гр. _____ выезд из СССР в _____ сроком на _____ дней».
Заключение подписывалось инспектором и начальником ОВИР УВД Мосгорисполкома и утверждалось заместителем начальника УВД Мосгорисполкома. Процедура эта занимала, как правило, один — два дня, после чего можно было получать загранпаспорт и упаковывать вещи.
Однако непредвиденные обстоятельства, фактически отменяющие уже принятое решение, могли возникнуть и после подписания Заключения. Так, В. С. Высоцкому пришлось столкнуться с подобной ситуацией при оформлении своего первого разрешения на выезд.
Узнав об утверждении , претендент должен был уплатить солидную госпошлину «за визу» (при первом выезде во Францию в 1973 году «виза» обошлась Высоцкому в 360 рублей при его месячной зарплате в театре 150 рублей), после чего он шел в ОВИР, получал заграничный паспорт и подписывал еще два документа: Расписку (в которой ему сообщались сроки и условия выезда) [8] и Обязательство.
При нормальном ходе событий процедура получения разрешения на выезд занимала около месяца. При появлении каких-то сомнений в благонадежности кандидата срок этот, естественно, не укорачивался.
Годы 1973–1977
Разрешение № 1
Франция, апрель — май 1973
1 марта 1973 года (через два с лишним года после регистрации брака с Мариной Влади) Высоцкий заполнил первое в своей жизни Заявление-анкету с просьбой о поездке: «во Францию на 45 дней — с 15 апреля до 30 мая 1973 года». Основание для выезда — «в гости к жене, де Полякофф Марина-Катрин (Марина Влади)» [9]. Выехать из СССР он намеревался 15 апреля через Брест. Это — первый выезд Высоцкого за границу, не считая его пребывания в Восточной Германии в детские годы вместе с отцом.
Интересно проследить, как происходил процесс оформления. 2 марта, в пятницу, анкету зарегистрировали в ОВИР. 7 марта были отправлены Требования «... интересующими Вас сведениями не располагаем»), а 15 марта отозвался и начальник 91 отделения милиции, в зоне ответственности которого был прописан в то время Высоцкий. Суть его ответа: хотя гр-н Высоцкий Владимир Семенович длительное время по месту прописки не проживает, но компрометирующими материалами на него 91 отделение милиции не располагает.
В тот же день, 15 марта, «Дело» было направлено в Управление КГБ; там оно задержалось несколько дольше стандартного пятидневного срока проверки, но 29 марта УКГБ известило ОВИР, что «материалами, препятствующими выезду гр-на Высоцкого В. С. на 45 дней во Францию» оно не располагает. В тот же день инспектор ОВИР Акулова оформила Заключение, а 30 марта (в пятницу) оно было подписано начальником ОВИР С. А. Фадеевым и утверждено заместителем начальника УВД Мосгорисполкома Г. Сорочкиным. (Кстати, двое последних будут в дальнейшем подписывать и утверждать почти все разрешения на выезд, полученные Высоцким).
В своих воспоминаниях М. Влади подробно рассказывает об их с Высоцким волнениях и переживаниях во время оформления документов для первого выезда (50–52). Несомненно, они следили за всеми этапами прохождения и сразу же узнали о получении последней подписи, открывающей им дорогу в новый мир и в новую жизнь. В понедельник, 2 апреля, Высоцкий уплатил госпошлину «за визу» (361 рубль); оставалось сделать последний чисто формальный шаг — получить загранпаспорт.
Но именно 30 марта 1973 года, в день утверждения Заключения, в газете «Советская культура» появилась печально известная статья, в которой Высоцкий подвергся резкой критике по поводу своих выступлений в Новокузнецке в феврале 1973 года [10]. Трудно судить, было ли это случайным стечением обстоятельств или специально спланированной его недоброжелателями акцией, но уже 3 апреля Г. Сорочкин, только что подписавший Высоцкому разрешение на выезд, направил в Московский городской комитет КПСС следующий документ:
Направляется на решение Комиссии по выездам за границу при МГК КПСС дело Высоцкого В. С., ходатайствующего о выезде во Францию на 45 дней, с учетом статьи, напечатанной в газете «Советская культура» за 30 марта 1973 г.
М. Влади вспоминает, как с помощью ее друзей состоялся телефонный разговор Жоржа Марше, генерального секретаря ФКП, с Л. И. Брежневым, после чего «на следующее утро специальный курьер» принес Высоцкому заграничный паспорт с оформленной по всем правилам визой, «на которой еще не высохли чернила...» (52). Об этом эпизоде в «Деле», естественно, никак не упоминается, зато имеется любопытный документ, напечатанный на бланке Комиссии по выездам за границу при МГК КПСС.
Секретно
Начальнику ОВИР Мосгорисполкома
тов. Фадееву С. А.
Постановлением Комиссии от 13 апреля 1973 г. гражданину Высоцкому В. С. <...> разрешен выезд во Францию сроком на 45 дней к жене.
Зав. сектором отдела МГК КПСС Козловский М. 16 апр. 1973 г.
А 17 апреля Высоцкий подписал Расписку и Обязательство и получил загранпаспорт.
С одной стороны, сам факт вынесения решения Комиссией при МГК КПСС через десять дней после письма Сорочкина и двухдневная пауза между постановлением комиссии и подписью М. Козловского свидетельствуют о «нормальной», если так можно выразиться, бюрократической процедуре. С другой — решение такого непростого для чиновников вопроса в столь краткие сроки, при явном «наличии компрометирующих сведений», вовсе не исключало и какого-то вмешательства сверху.
— табель [11]) у Высоцкого с 18 апреля по 23 мая 1973 года проставлено «отпущен». Видимо, эту дату или недалеко отстоящий от нее день («Ожидание длилось, а проводы были недолги...») можно считать началом их автомобильного путешествия по маршруту Москва — Париж, через четыре границы по четырем странам. Помимо подробного рассказа М. Влади (71–73), от этой поездки остались стихи «Из дорожного дневника», известны воспоминания Д. Ольбрыхского о первом пребывании Высоцкого в Варшаве [12]. Есть записи в дневнике Золотухина:
29 апреля: Звонил из Парижа Высоцкий <...> Счастлив. Везде его водят, кормят, все его знают.
19 мая: Приехала из Парижа Галя Евтушенко. Все газеты напечатали огромные портреты Володи в смокинге и с Мариной на открытии Каннского фестиваля. Сегодня он звонил Дупаку, просил день отсрочки — боится, не успеет на машине.
25 мая: Вернулся Высоцкий из Парижа, привез мне джинсы [13].
А из табеля известно, что 24 мая Высоцкий играл в спектакле «Десять дней, которые потрясли мир».
Разрешение № 2
Болгария, октябрь 1973
О подобной поездке до сих пор ничего не было известно. Весьма вероятно, что в конце концов она не состоялась, хотя все необходимые документы на выезд были оформлены.
Начнем с фактов. 24 сентября 1973 года Высоцкий заполнил Заявление-анкету: «Прошу разрешить мне выезд в Болгарию на 21 день к друзьям. Костадинка Иванова Накова, познакомился в 1967 г. в СССР, в Москве, через болгарского поэта [14]; работает в Москве в Болгарском представительстве».
«Характеристика», нет ходатайства администрации, парткома и месткома о поездке в Болгарию, нет согласия «остающегося в СССР супруга». Нет в «Деле» и приглашения от К. Наковой. Однако анкета была принята в ОВИР «по указанию тов. Костюхина».
Как пример информации, которую несет для исследователя каждый документ «Дела», каждая, даже самая случайная, на первый взгляд, дата или деталь, — отметим два обстоятельства.
Первое. С 11 по 30 сентября 1973 года Театр на Таганке находился на гастролях в Ташкенте и Алма-Ате. 24 сентября, в день заполнения анкеты, состоялся переезд Театра из Ташкента в Алма-Ату, а 24–25 сентября Высоцкий был свободен от спектаклей. Прилетал ли он в Москву, чтобы лично передать Заявление-анкету в ОВИР, или же сделал это через посредника?
Второе. На полях анкеты есть пометка «срочно», сделанная начальником ОВИР С. А. Фадеевым 24 сентября. Каким образом она появилась? Является ли она в данном случае результатом какого-то разговора между Фадеевым и Высоцким, состоявшегося при сдаче анкеты (если он прилетал в Москву), или свидетельством достаточно близких отношений между ними (если анкету передал посредник)?
В воспоминаниях людей, близко знавших Высоцкого, неоднократно встречаются упоминания, что в ОВИР у него был хороший знакомый, который во многом ему помогал, а В. П. Янклович прямо называет Фадеева [15].
И действительно, при просмотре документов «Дела» (при всей их сухости и официальности) невольно создается впечатление об особом отношении С. А. Фадеева к Высоцкому: во многих случаях на анкетах Высоцкого есть отметка инспектора «Принято по указанию тов. Фадеева». Иногда Фадеев дополняет свою резолюцию словом «срочно» или прямым указанием, ускоряющим оформление: «Прошу срочно оформить визу в готовый паспорт» (см. разд. «Разрешение № 21»). И вообще — с этими фактами читатель неоднократно столкнется — «при Фадееве» документы у Высоцкого оформляются быстрее, чем при его заместителях.
Во всяком случае, пометка на «болгарской» анкете — первое свидетельство «особого подхода» к Высоцкому со стороны С. А. Фадеева.
Вернемся к анкете. К ней прилагались:
— характеристика от Театра на Таганке, выданная 22 сентября 1973 года, где артиста Высоцкого рекомендовали для поездки в Болгарию сроком на две недели в октябре;
— справка об отгулах, с 8 по 24 октября, подписанная директором Театра на Таганке 24 сентября.
Далее. 25 сентября — за один день (в соответствии с указанием Фадеева) — была проведена спецпроверка, и уже 26 сентября «Дело» было отправлено в УКГБ. Там оно опять задержалось дольше положенного пятидневного срока: штамп «Возражений нет» с подписью зам. начальника управления КГБ имеет дату 12 октября, а Заключение, разрешающее Высоцкому выезд из СССР в Болгарию на 14 суток, было утверждено 15 октября.
Так в чем же дело? Почему возникают у нас сомнения — использовал ли Высоцкий это разрешение для поездки в Болгарию? (Такая поездка, кстати, могла состояться лишь в интервале времени 16–24 октября 1973 года, поскольку дальше, в течение трех месяцев после открытия 22 октября 1973 года очередного сезона в Театре на Таганке, интервалы между спектаклями с участием Высоцкого не превышали четырех дней).
Во-первых, в деле нет Расписки, подтверждающей получение Высоцким заграничного паспорта, хотя паспорт был готов: на четвертой странице анкеты есть запись: «ОМ-3 118431 до 15.01.74», которую однозначно можно истолковать как серию, номер и срок действия заграничного паспорта, выписанного Высоцкому для поездки в Болгарию (то есть, по этому разрешению он мог выехать из СССР в Болгарию до 15 января 1974 года).
Во-вторых, в , заполненных Высоцким в 1974–1975 годах, нет упоминаний Болгарии в числе стран, в которых он побывал. В них вскоре появятся Венгрия и Югославия, где он будет сниматься в кино летом 1974 года, но упоминание Болгарии в этом пункте анкеты появится только в 1976 году — после гастролей Театра на Таганке в этой стране осенью 1975 года.
И последнее, на наш взгляд, немаловажное обстоятельство: нам не известно ни одного отклика на эту тему в средствах массовой информации Болгарии. Трудно представить, чтобы недельное (пусть даже сугубо частное) пребывание Высоцкого в 1973 году в Болгарии осталось незамеченным.
А почему он не поехал? Одна из причин на виду: разрешение на выезд было дано Высоцкому с недельным опозданием, и от двух недель отгулов в его распоряжении оставалась только одна.
Разрешение № 3
Франция, май — июнь 1974
21 февраля 1974 года Высоцкий заполнил очередное Заявление-анкету (принята в ОВИР 27 февраля): «Прошу разрешить выезд во Францию на два месяца, с 28 апреля. Намерен выехать 26–28 апреля 1974 г. через Брест <...> Прошу также разрешить мне выезд из Франции в Италию и Англию [16] совместно с женой, которая должна работать в этих странах во время моего пребывания у нее в гостях». Последняя фраза написана им в анкете впервые.
Приложенная к анкете характеристика из Театра «рекомендует Высоцкого для поездки во Францию на 40 дней в мае — июне 1974 г.», — именно на такой срок ему и будет выдано разрешение. К анкете прилагалось Приглашение от М. Влади: «Я, нижеподписавшаяся <...> приглашаю на полное материальное обеспечение своего мужа <...> в период с 25 апреля 1974 года сроком на два месяца» (подпись и печать консула Франции в Москве, дата 15 февраля 1974 г.).
С 1 по 6 марта прошла спецпроверка. Ответ из 91 отделения милиции датирован 13 марта. 12-го «Дело» было отправлено в УКГБ со стандартной просьбой «ответить в пятидневный срок». Там его продержали сорок дней, но в конце концов 22 апреля дали положительный ответ. 24-го С. А. Фадеев подписал Заключение: «Разрешить выезд на 40 дней...», и 26-го Г. Сорочкин его утвердил. Какой-либо реакции властей на просьбу Высоцкого о выезде в Англию и Италию в «Деле» нет. Но нет и запрета.
В тот же день, 26 апреля, Высоцкий получил заграничный паспорт. 28-го он играл в спектакле «Антимиры» и, видимо, вскоре после этого вместе с М. Влади уехал во Францию: по табелю «отпущен» с 30 апреля по 8 июня. Похоже, они с М. Влади опять проехали из Москвы в Париж на автомашине. Выезжал ли он в Италию и Англию — нам не известно.
Первая попытка получения многократной визы
Находясь во Франции, Высоцкий попытался облегчить себе процесс оформления выезда за границу и получить многократную визу. В «Деле» имеется несколько документов из оживленной переписки официальных инстанций по этому вопросу.
Начальнику ОВИР Мосгорисполкома
тов. Фадееву С. А.
В Посольство СССР во Франции обратился советский гражданин Высоцкий В. С. с просьбой оказать содействие в получении многократной визы на выезд во Францию, где постоянно проживает его жена французская гражданка Полякова (М. Влади).
Посол СССР во Франции т. Червоненко считает целесообразным в порядке исключения выдать гражданину Высоцкому многократную визу сроком на один год, учитывая сложившееся его семейное положение и тот авторитет, который имеет Полякова (Марина Влади) во Франции, являясь президентом общества «Франция — СССР».
Прошу вынести этот вопрос на решение МГК КПСС и о результатах сообщить нам для ответа МИД СССР.
Зам нач. ОВИР УАСМ [17] МВД СССР
полковник милиции Овчинников. 06.06.1974 г.
13 июня Управление КГБ сообщило в ОВИР ГУВД Мосгорисполкома (в ответ на шифротелеграмму № 28972 от 31 мая 1974 г.), что «материалами, препятствующими выезду Высоцкого В. С. во Францию» оно не располагает. Какого-либо документа из МГК КПСС по этому вопросу в «Деле» нет. 14 июня было утверждено Заключение:
<...> гр-ну Высоцкому В. С. в выдаче многократной визы на выезд из СССР во Францию ОТКАЗАТЬ в связи с тем, что Приказом МВД СССР от 01.12.1971 г. № 0725 рассмотрение подобных ходатайств не регламентируется.
Начальник ОВИР Мосгорисполкома С. Фадеев. 13.06.74.
Зам. нач. УВД Мосгорисполкома Г. Сорочкин. 14.06.74.
Парадоксальная ситуация: вроде бы все «за», а в результате — отказ. Именно в этом месте из «Дела» изъят лист 88. Весьма вероятно, что на нем излагались основания для отказа.
Разрешение № 4
Франция, 1975
Очередную поездку во Францию Высоцкий планировал совершить осенью 1974 года. он заполнил 26 сентября: «<...>во Францию, на сорок дней по приглашению жены <...> намерен выехать 28 октября — 3 ноября 1974 через Шереметьево». Это у него вторая поездка в «капстрану» в этом году, и осложнения возникли уже при приеме анкеты — на ней есть пометка инспектора ОВИР: «Принято 07.10.1974 г. по указанию тов. Фадеева С. А.»
Как и в прошлый раз, в выданной Театром характеристике его рекомендовали для поездки не на сорок дней, как он просил в анкете, а на меньший срок: «с 30 октября по 30 ноября 1974 года». При этом сообщали: «Выезжал к жене в 1973, 1974 гг. Замечаний по поездкам не имеет».
14 октября «Дело» отправили в УКГБ, там оно задержалось на месяц, 14 ноября пришел положительный ответ: («<...> материалами, препятствующими выезду к жене на один месяц, УКГБ не располагает»). Последовала очередная задержка, — на этот раз в ОВИР. Наконец, 27 ноября инспектор Миронцева и С. А. Фадеев подписали Заключение, но Г. Сорочкин, видимо, счел необходимым еще раз посоветоваться с руководством.
В «Деле» обо всех этих событиях свидетельствует скромная «Справка» — на серой бумаге, без «шапки» и адреса:
По сообщению т. Вереина А. В. [18] МГК КПСС возражений против вторичного выезда во Францию советского гр-на Высоцкого В. С. не имеет.
Вопрос о его выезде согласован с зам. зав. отделом МГК КПСС тов. Головановым и с зав. отд. культуры МГК КПСС тов. Бугаевым.
Золотухин [19] 03.12.1974 г.
И только получив на руки такой документ, Сорочкин 8 декабря 1974 года утвердил Заключение. В этот раз Высоцкий не спешит получать выездные документы — выехать из Советского Союза по этому разрешению он может до 25 февраля 1975 года. 14 декабря он получает загранпаспорт (подписывает Расписку), но он подпишет месяцем позже — 14 января 1975 года. Видимо, последние отсрочки каким-то образом связаны с обращением Высоцкого в Мосгорфинуправление, о чем свидетельствует подшитое в «Деле» письмо:
В ОВИР ГУВД Мосгорисполкома
Рассмотрев заявление гр-на Высоцкого об освобождении от уплаты государственной пошлины, причитающейся за оформление визы для поездки во Францию, и учитывая обстоятельства, изложенные в нем, Мосгорфинуправление <..> нашло возможным, в порядке исключения, понизить размер госпошлины <...> до 200 рублей.
Зам. нач. Мосгорфинуправления З. С. Соболева.
Зам. нач. отд. госдоходов Б. А. Логинов. 7 января 1975 г.
14 января 1975 года Высоцкий оплатил вышеназванную госпошлину — 200 рублей, подписал Обязательство и 24 января 1975 года [20] вместе с Мариной Влади выехал из Москвы. У них большие планы. Из Театра он отпущен до 25 мая 1975 года, и хотя выезд во Францию разрешен ему только на 30 дней, у них с Мариной, видимо, имелась «домашняя заготовка» — каким образом можно законным путем (минуя ОВИР) продлить Высоцкому заграничное пребывание.
О полном успехе этого плана свидетельствует имеющаяся в «Деле» переписка.
Послу СССР во Франции Червоненко С. В.
от гр-на Высоцкого В. С.
Заявление
Прошу продлить срок пребывания во Франции до 31 мая в связи с тем, что я отпущен из театра до 1 июня. Выписку из приказа прилагаю.
Высоцкий. 7 апреля 1975 г.
Из Консульского отдела
Посольства СССР во Франции
в МИД РСФСР
советнику Министерства тов. Рогожину С. П.
В Консульский отдел обратился гр-н СССР Высоцкий В. С.
месяца.
В настоящее время гр-н Высоцкий В. С. просит продлить срок его пребывания во Франции еще на один месяц (до 31 мая 1975 г.), мотивируя свою просьбу семейными обстоятельствами.
Принимая во внимание тот факт, что отпуск гр-ну Высоцкому В. С. предоставлен до 31 мая 1975 года, Консульский отдел не имеет возражений по существу его заявления.
Просим сообщить Ваше решение.
Зав. консульским отделом Посольства СССР во Франции
В. Шебракин. 14 апреля 1975 г.
Оживленная переписка между МИД РСФСР, УКГБ и ОВИР, завязавшаяся вокруг письма В. Шебракина, может служить любопытным примером работы бюрократической машины того времени:
30 апреля Министерство иностранных дел РСФСР переправило в ОВИР приведенные выше заявление Высоцкого и письмо Шебракина (сопроводительное письмо: исх. № В-299-75/503);
8 мая (через неделю по истечении дозволенного срока пребывания Высоцкого во Франции) ОВИР направило в Управление КГБ запрос о «<...> продлении срока пребывания Высоцкого во Франции у жены на 30 суток»;
29 мая УКГБ сообщило в ОВИР, что «материалами, препятствующими продлению срока пребывания Высоцкого В. С. во Франции» оно не располагает;
2 июня Г. Сорочкин утвердил Заключение: «<...> продлить срок пребывания гр-на Высоцкого В. С. во Франции у жены до 31 мая 1975 г.»
5 июня круг замкнулся: начальник ОВИР С. А. Фадеев сообщил о принятом решении в МИД РСФСР — с небольшим дополнением: «На № В-299-75/503 сообщаем, что гр-ну Высоцкому В. С. разрешено продление срока пребывания во Франции у жены до 31 мая 1975 г. 24 мая 1975 г. гр-н Высоцкий В. С. прибыл в СССР».
Документальных подтверждений этой поездки достаточно. Упомянутые выше дневниковые записи Высоцкого охватывают примерно первые три недели его пребывания во Франции.
Около недели Высоцкий и М. Влади провели в Лондоне. Высоцкий не избегал встреч с соотечественниками — он дал концерт в посольстве СССР в Великобритании [21].
Конец апреля — начало мая Высоцкий и Влади провели в круизе на теплоходе «Белоруссия» (Генуя — Канарские острова — Генуя) [22].
В двадцатых числах мая Высоцкий вернулся в Москву: 26 мая он играл в спектакле «Пристегните ремни», а А. С. Демидова записала в дневнике: «26 мая. <...> приехал Высоцкий. С бородой. Рассказывал про Мексику, Мадрид, «Прадо», Эль Греко. Объездил полмира» [23].
Франция, весна 1976
Анкета заполнена 21 января 1976 года: «... Во Францию на сорок дней по приглашению жены, намерен выехать через Брест 20 марта 1976 г. <...> В случае выезда моей жены во время моего пребывания в другие страны про[шу] разрешить сопровождать ее». Принята в ОВИР 3 февраля c пометкой инспектора «принято по указанию тов. Фадеева» — видимо, снова были какие-то сложности при приеме.
Характеристика от Театра рекомендует Высоцкого В. С. для поездки во Францию к жене с 30 марта по 11 мая 1976 года.
Спецпроверки прошли без замечаний. 6 февраля «Дело» было направлено в УКГБ, 25-го пришел положительный ответ. 2 марта утверждено Заключение — «разрешить выезд во Францию на 40 дней по приглашению супруги». 10-го, оплатив госпошлину (261 рубль), Высоцкий получил загранпаспорт. До 26-го он играл в текущем репертуаре Таганки. 31 марта зарегистрирован последний междугородный звонок из его квартиры, а 2 апреля Высоцкий и М. Влади уже были в Минске в гостях у Алеся Адамовича [24] — они снова отправились в Париж на автомобиле. Ехали не спеша: несколько дней провели в ФРГ и вечером 6 апреля оказались в Париже. Об этом свидетельствует почтовая открытка, отправленная из Кельна 6 апреля 1976 года: «Дорогая Нина Максимовна. Мы в Кельне, вечером будем в Париже <...> Ваша Марина». Приписка: «Мамуля! Мы тут обнаглели и шпарим по-немецки — я помню только одну фразу и везде ее употребляю. Целую. Вова» [25].
В конце апреля Высоцкий и Влади совершили, как и в прошлом году, двухнедельный круиз по Средиземному морю на теплоходе «Белоруссия». Опубликована почтовая открытка, отправленная Высоцким из Касабланки в апреле 1976 года [26]. Кроме того, в архиве Н. М. Высоцкой хранятся еще несколько неопубликованных открыток, отправленных Влади и Высоцким из этого круиза, по почтовым штемпелям которых можно определить маршрут и сроки: 22 апреля — Funghal (остров Мадейра); 26 апреля — Las-Palmas (Канарские острова); 29 апреля — Cadiz (Испания).
Около 14 мая Высоцкий вернулся в Москву: по табелю он до 14 мая числился в отпуске, 18 мая приступил к работе.
Через полтора месяца он собирается еще раз приехать во Францию.
Разрешение № 6
Франция, лето 1976
Заявление-анкету «<...>На 40 суток, в период с 1 июля по 1 сентября 1976 года <...> намерен выехать 1 июля через Брест...» Он, видимо, предвидел неизбежные осложнения — это был бы второй его выезд в «капстрану» в этом году и всего через полтора месяца после возвращения из первой поездки, — и поэтому сдал документы заблаговременно. Анкету приняли в ОВИР 30 марта, снова с той же пометкой: «<...> по указанию т. Фадеева».
Спецпроверка прошла своим чередом. В «Деле» на этот раз нет ответа из Управления КГБ, но в Заключении, утвержденном 10 мая 1976 года Г. Сорочкиным (снова стандартный штамп, но с «отказным» вариантом текста), суть вопроса сформулирована ясно:
Учитывая наличие материалов, препятствующих выезду из СССР, гр-ну Высоцкому В. С. <...> в выезде из СССР во Францию ОТКАЗАТЬ в связи с тем, что в соответствии с Положением о въезде в СССР и выезде из СССР, утвержденном постановлением СМ СССР от 22.09.1970 г. № 801, въезд в развивающиеся и капиталистические страны разрешается один раз в год.
Об этом решении Высоцкий узнал по возвращении из весенней поездки во Францию: в «Деле» имеется Расписка — без подписи Высоцкого, но с отметкой инспектора ОВИР Т. Г. Миронцевой о том, что вышеизложенное Заключение 25 мая доведено до его сведения.
Высоцкий обжаловал полученный им отказ:
В Министерство внутренних дел СССР
от гражданина Высоцкого В. С.
Заявление
В апреле — мае 1976 года я выезжал во Францию по приглашению жены — французской гражданки Марины Влади. Теперь я снова подал документы на выезд с 1 июля 1976 года во время моего отпуска в театре.
Моя жена — актриса и у нее предстоит работа в июле — августе, затем у меня будут гастроли театра, а осенью моя жена снова будет работать.
Таким образом, если я не выеду во Францию в июле — мы не сможем встретиться с женой примерно полгода.
Я неоднократно выезжал по приглашению и полагал, что не возникнет препятствий и на этот раз. Поэтому мы построили планы относительно летних каникул детей моей жены, которые тоже могут рухнуть в случае моего неприезда.
Высоцкий. 31 мая 1976 г.
Заявление было зарегистрировано в МВД 4 июня. На нем нет никаких резолюций, но 8 июня начальник ОВИР СССР полковник В. С. Обидин (явно исполняя принятое выше решение) направил С. А. Фадееву следующий документ:
Направляется заявление гр-на Высоцкого В. С. о выезде во Францию по частным делам.
С учетом изложенных обстоятельств прошу внимательно рассмотреть просьбу заявителя.
Очевидно, в устной беседе были даны необходимые пояснения к слову внимательно, — ибо 17 июня заместитель начальника ГУВД Мосгорисполкома, товарищ Мыриков подписал новое Заключение, разрешающее Высоцкому выезд к жене во Францию на сорок дней, а «принятое ранее решение ГУВД от 10 мая 1976 года считать утратившим силу».
21 июня Высоцкий еще раз в этом году заплатил 271 рубль госпошлины «за визу», получил загранпаспорт, а 11–12 июля вместе с М. Влади вылетел в Париж [27].
Что нам известно об этой поездке? Какое-то время Высоцкий провел в Париже: 17 июля там отметили сорокалетие К. Ласкари. Вскоре «Марина должна была уехать на съемки в Испанию, но что-то не получилось, и они с Володей улетели в Канаду и Америку» [28].
Состоялась поездка по США и Канаде. По словам М. Влади, они приехали в Монреаль в самый разгар Олимпийских игр (83–84). О встречах с Высоцким в Монреале во время Олимпиады упоминается в воспоминаниях Олега Блохина [29].
Пребывание Высоцкого в США и Канаде не прошло незамеченным. Хотя какой-либо реакции властей на посещение им Великобритании в апреле 1975 года в «Деле» не зафиксировано, на этот раз от него потребовали объяснений.
Начальнику ОВИР г. Москвы Фадееву С. А.
от Высоцкого В. С.
Заявление
Мне был разрешен выезд во Францию к моей жене Марине Влади. В связи с тем, что в этот период у нее была работа в Канаде и США, я выезжал в эти страны вместе с ней. В своих документах я всегда прошу о возможном выезде в другие страны.
На этом документе есть несколько резолюций и пометок, показывающих реакцию сотрудников ОВИР на происходящее:
т. Баймасова Н. Р. Проинформировать УКГБ.
Золотухин [30] 08.09.1976 г.
10.09.76 г. — сделана отметка в учетной карточке.
[Подпись неразборчива].
Визы посольств Канады и США были получены в г. Москве.
Баймасова.
Что было сказано Высоцкому при получении данного заявления и что было отмечено в учетной карточке, остается только догадываться. Но в будущем при оформлении разрешений на выезд его станут предупреждать, что отпускают только во Францию, о чем инспектор ОВИР будет делать отметку в Расписке, а иногда и сам Высоцкий будет дописывать на ней фразу-обязательство: «кроме Франции не выезжаю никуда». Предупреждения эти выглядят довольно странно: Высоцкий будет их достаточно часто нарушать и по-прежнему ездить по всему миру (в Мексику, в США, на Таити), а работники ОВИР будут выдавать ему новые разрешения на выезд, не требуя объяснений (больше подобных «объяснительных записок» Высоцкого в «Деле» нет).
При этом будет иметь место удивительное «совпадение» — всякий раз, планируя выезд за пределы Франции, Высоцкий как бы «забывает» написать приведенную выше фразу, а работники ОВИР почему-то именно в этих случаях ему о ней не напоминают.
Разрешение № 7
Франция, 1977
6 февраля Высоцкий заполнил очередное Заявление-анкету: «–20 марта 1977 г. через Шереметьево <...> Прошу также разрешить, в случае выезда моей жены в другие страны на работу, следовать за ней». Документ приняла в ОВИР 21 февраля та же самая инспектор Баймасова Н. Р. и опять «по указанию Фадеева С. А.»
Процедура оформления разрешения прошла по обычной схеме. 25 марта было утверждено Заключение: «разрешить выезд Высоцкому В. С. во Францию на сорок дней».
Имеет смысл отметить, что с 15 по 22 марта 1977 года Высоцкий ездил во Францию в служебную командировку от Министерства культуры — по случаю выхода во Франции двух грампластинок с его песнями, и эта поездка, видимо, повлияла на его планы, сдвинув сроки очередной поездки.
Выездные документы Высоцкий получил 14 апреля 1977 года, но до 24 мая он был занят в текущем репертуаре Театра (последний спектакль для него в этом сезоне — «Гамлет», 24 мая; далее у него в табеле значится «отпущен до конца сезона», затем — отпуск до 19 сентября). Поэтому во Францию он вылетел лишь в последних числах мая и пробыл в этот раз за границей до второй половины сентября.
Документальных подтверждений этой поездки достаточно:
— из записки А. Гарагуле (май 1977): «Дорогой мой Толя! Через несколько дней увидимся в Париже <...> Я буду двадцать седьмого или двадцать восьмого. Жду звонка...» [31];
— Мексика (июнь — июль): см. письмо И. С. Бортнику и почтовую открытку для отца и тети Жени [32].
— Таити (август — сентябрь): открытка маме с Таити от 1 августа, из которой следует, что Высоцкий собирается вернуться в Москву в середине сентября [33].
И характерная деталь: с 24 мая по 18 сентября 1977 года не было ни одного междугородного телефонного звонка из его квартиры [34].
Получение многократной визы
В начале 1977 года Высоцкий и Влади сделали очередную попытку упростить выезд. Поскольку сам Высоцкий уже получил в 1974 году отказ на просьбу о выдаче ему многократной визы, на этот раз они решили подойти к решению проблемы с другой стороны. 22 февраля 1977 года в Министерство внутренних дел СССР было отправлено заявление Марины Влади. От начала до конца оно написано рукой Высоцкого, поэтому приведем его полностью.
В МВД СССР
де Полякофф Марины Влади
Я состою в браке с гражданином СССР Высоцким Владимиром Семеновичем.
До сих пор я имела возможность бывать в Советском Союзе в любое время, а мой муж приезжал ко мне один раз в год.
Теперь в связи с моим семейным положением во Франции (проблема детей, которых мне больше не на кого оставлять, потому что моя мать скончалась, а также проблема работы, от которой я больше не могу отказываться по материальным и творческим соображениям, а также проблема болезни тяжелой в моей семье) лишает меня возможности часто и подолгу находиться в СССР. Мой муж всякий раз, когда мне необходима срочно его помощь и присутствие во Франции, должен длительно ждать оформления, брать характеристику в театре, нарушая тем самым театральный репертуар. К тому же он имеет право выезжать ко мне 1 или 2 раза (в виде исключения) в год, а его присутствие по вышеизложенным причинам крайне необходимо мне чаще.
Прошу разрешить моему муже многократно выезжать ко мне более оперативно, т. е. без соблюдения некоторых формальностей оформления, иначе под угрозу ставится наша совместная жизнь, наша семья.
С уважением, М. Влади. 22.02.1977 г.
Заявление было рассмотрено на достаточно высоком уровне: 2 марта начальник Главного управления ООП генерал-лейтенант милиции Б. К. Елисов направил следующий документ начальнику ГУВД Мосгорисполкома генерал-лейтенанту Самохвалову В. Г. (в дальнейшей переписке ОВИР этот документ именуется как Указание ГУ ООП МВД СССР № 4ж-5411):
Направляется на рассмотрение заявление французской гражданки Де Полякофф Марины Влади с просьбой разрешить более частые в течение года поездки во Францию ее мужу — советскому гр-ну Высоцкому В. С.
В случае поступления аналогичного заявления от Высоцкого В. С., считаем возможным, при отсутствии серьезных оснований для отказа, разрешить ему такие поездки.
И Высоцкий пишет еще одно заявление на ту же тему, — на этот раз от себя лично.
В МВД СССР
от гр-на Высоцкого В. С.
Заявление
Я женат на гражданке Франции Де Полякофф Марине Влади — известной французской киноактрисе.
Мы состоим в браке уже 7 лет. За это время я один раз в году выезжал к жене в гости по приглашению. Моя жена имеет возможность приезжать ко мне всегда. Ей в этом содействуют Советские организации.
Приезжая ко мне, она отказывалась от работ и съемок, оставляла детей в интернатах, а, когда была жива мать, то с матерью.
Теперь положение изменилось. Моя жена должна много работать и детей оставлять не с кем. Всякий раз, когда у нее трудное положение, естественно необходимо мое присутствие у нее, а я должен и могу бывать у нее после длительного оформления и один раз (максимум два) в году.
Я не хочу переезжать на постоянное жительство во Францию — это вопрос окончательно решенный, а жена моя является кроме всего видным общественным деятелем — она президент общества Франция — СССР и приносит большую пользу обеим странам на этом посту.
Так что и она не может переехать ко мне по всем этим причинам.
других начинаниях.
Я уверен, что право неоднократного выезда решит многие наши проблемы и сохранит нашу семью.
С уважением, Высоцкий. 05.03.1977 г.
На этом заявлении имеется резолюция: «т. Обидин В. С. Прошу переговорить», чья-то подпись и дата: 05.03.77. Поскольку полковник Обидин в то время занимал должность начальника ОВИР СССР, такое указание ему мог дать лишь руководитель МВД высокого ранга. Интересно, что на стол к этому руководителю заявление Высоцкого попало в день его написания.
Как разобрался с этим вопросом В. С. Обидин, видно из следующего документа, напечатанного на бланке Главного управления ООП МВД СССР.
Начальнику ОВИР ГУВД Мосгорисполкома
полковнику милиции Фадееву С. А.
В дополнение к указанию ГУ ООП МВД СССР № 4ж-5411 от 02.03.77 г. направляется заявление гр-на Высоцкого В. С.
В соответствии с просьбой заявителя разрешаем в порядке исключения установить следующий порядок оформления документов для выезда его во Францию к семье: характеристику с места работы и анкету он должен представлять один раз в год, все последующие поездки должны разрешаться Высоцкому В. С. по его заявлениям произвольной формы <...>
Начальник ОВИР В. С. Обидин. 23.03.1977 г.
Резолюцию С. А. Фадеева на этом документе: «тов. Миронцева Т. Г. Для руководства при поступлении материалов впредь и сейчас. 28.03.77» — можно считать окончательным решением данного вопроса для Высоцкого.
Одновременно находит решение и вопрос об уменьшении госпошлины, взимаемой с Высоцкого. Письмо от заместителя министра финансов СССР В. Н. Масленникова как бы подводит итог под длительной перепиской Высоцкого с финансовыми органами — второй экземпляр письма был направлен автором в ГУ ООП МВД СССР, благодаря чему оно и оказалось в «Деле».
Высоцкому В. С.
Москва, Малая Грузинская ул., д. 28, кв. 30
<...> В связи с получением Вами разрешения на многократный выезд из СССР во Францию и обратный въезд, пошлина в размере 300 рублей должна быть уплачена один раз — при получении указанного разрешения.
При получении очередного разрешения на выезд в пределах полученного Вами документа о многократном пересечении границы СССР, вы будете дополнительно уплачивать госпошлину лишь в размере пяти рублей.
В. Н. Масленников. 8 апреля 1977 г.
Однако воспользоваться в 1977 году своим новым, с таким трудом завоеванным правом многократного выезда Высоцкому не пришлось. Правда, в этом году он совершил еще одну длительную поездку во Францию — с 26 октября по 10 декабря он находился там во время гастролей Театра на Таганке, а по их завершении остался во Франции до 22 декабря и провел три сольных концерта в Париже, — но эта поездка оформлялась по другим каналам.
В 1978–1980 годах Высоцкому было выдано пятнадцать разрешений на выезд во Францию. Сегодня мы не всегда можем определенно сказать, в какие сроки (и с какими целями) он их использовал, а в нескольких случаях нет полной уверенности, что поездка состоялась. В предыдущие годы каждый выезд Высоцкого за рубеж длился не меньше месяца, занимал заметное место в его биографии, невольно привлекал к себе внимание его друзей и знакомых и получал многочисленные документальные подтверждения. В отличие от них многие поездки 1978–1980 годов были краткосрочны (некоторые из них занимали буквально несколько дней), и далеко не все из них имеют достаточно убедительные подтверждения.
В отдельных случаях единственными имеющимися у нас свидетельствами для оценки факта — состоялась или не состоялась поездка по полученному разрешению — служили «окна» в табеле и в междугородных звонках из его квартиры. В данной работе нет возможности приводить полностью наши доказательства за и против осуществления каждой поездки (они достаточно объемны для данного обзора), поэтому в некоторых случаях мы вынуждены ограничиться лишь констатацией факта.
Итак, в 1978 году Высоцкий получил шесть разрешений на выезд за границу.
Разрешение № 8
В начале января 1978 года Высоцкий впервые использует возможность для выезда путем подачи заявления «произвольной формы». Использует в высшей степени буквально: на стандартном листе писчей бумаги он пишет заявление на имя начальника ОВИР ГУВД Мосгорисполкома С. А. Фадеева — несколько небрежно написанных строчек: «Прошу разрешить мне поездку во Францию для свидания с семьей сроком на 15 дней с 10 января 1978 г. Высоцкий. 6 января 1978 года».
А вот как все это было. 6 января 1978 года приходилось на пятницу. То ли Фадеева не было на месте, то ли в этот день Высоцкий так и не добрался до ОВИР, но резолюция Фадеева появилась на заявлении только в понедельник, 9 января: «Тов. Богородская Л. И. Выдать разрешительную запись на 15 дней. Заключение на обороте заявления. См письмо МВД СССР № 4ж–5411 от 23.03.77 г. Госпошлину получить при выдаче паспорта».
Квитанция сберкассы № 894999 с отметкой об уплате госпошлины в размере шести рублей, заполненная рукой Высоцкого, датирована 9 января. 10 января было утверждено Заключение, и в тот же день Высоцкий получил на руки загранпаспорт, — весь процесс оформления длился чуть более суток.
Поездка состоялась. Этот факт подтверждается записью в дневнике В. С. Золотухина от 20 января 1978 года («... Не знал я, что он [Высоцкий. — И. Р.] в Европу летал, дал бы ему 20 франков на книжки и пластинку»).
В табеле у Высоцкого с 11 по 15 января значатся отгулы, а ближайший спектакль с его участием («Гамлет») состоялся 20 января. По телефонным звонкам наблюдалась следующая картина: 11 и 19 января были зарегистрированы два разговора с Парижем, между этими датами «межгорода» не было.
Таким образом, свидетельство Золотухина и даты табеля –18 января. На этом примере хотелось бы обратить внимание читателей на достаточную убедительность использования «окон» табеля и дат «межгорода» для датировки поездок Высоцкого.
Разрешение № 9
7 февраля 1978 года, за два дня до выезда Театра на гастроли в Берлин и Росток (ГДР) — Высоцкий подает заявление на имя С. А. Фадеева: «Прошу оформить мне поездку во Францию по частным делам (посещение жены) на срок с 20 февраля 1978 г. на два месяца». На заявлении имеется резолюция А. Г. Зотова, заместителя С. А. Фадеева: «Тов. Карпушина Т. Г., прошу оформить, как договорились. 07.02.78». Не вполне ясно, что означает «оформить, как договорились», но быстрого, как в январе, оформления выездных документов у Высоцкого на этот раз не получилось: инспектор Карпушина посчитала необходимым провести оформление выезда по полной форме — с анкетой и характеристикой, которые Высоцкий, согласно письму МВД СССР № 4ж-5411, должен был представлять один раз в год (см. главу «Получение многократной визы»).
Из воспоминаний С. Бабека: «Однажды Володя приехал ко мне. Театр тогда должен был ехать в ГДР, а Высоцкий из ГДР собирался ехать во Францию. И он пришел ко мне очень возбужденный — в ОВИРе ему отказали. Он даже не знал, как это объяснить Марине... и попросил меня ей позвонить. Он был очень злой <...>» [35].
Вероятно, не стоит искать в действиях ОВИР злого умысла. Это было нормальной процедурой — в «Деле» на отдельных заявлениях Высоцкого имеются рабочие пометки инспекторов ОВИР, касающиеся «сроков годности» различных документов Высоцкого [36]. Нет ничего необычного и в действиях инспектора Карпушиной, поскольку последний раз процедура проверок Высоцкого для заграничного выезда «по полной форме» происходила в марте 1977 года, и его двухмесячная поездка во Францию выходила за допустимые сроки действия документов.
Почему Высоцкий в этот раз так затянул с подачей заявления? Понадеялся на Фадеева и был уверен, что успеет все оформить за пару дней? Но Фадеева не было, а А. Г. Зотов, видимо, не стал отступать от действующих инструкций.
За оставшееся до выезда время (гастроли длились с 10 по 22 февраля) собрать необходимые документы, пройти спецпроверку и получить разрешение на выезд было невозможно, и, видимо, Высоцкий уехал в ГДР, договорившись с работниками ОВИР, что они будут продолжать свою работу, а он по возвращении принесет заполненную анкету и все, что к ней положено.
Эта версия хода событий основана на имеющихся в «Деле» документах: 13 февраля инспектор Карпушина направила Требования на Высоцкого В. С., его отца, мать и старшего сына Аркадия (которому, кстати, два месяца назад исполнилось 15 лет). Ответы на них датированы 14–16 февраля.
15 февраля, находясь в ГДР, Высоцкий заполнил обычную восьмистраничную анкету с просьбой о поездке во Францию на 40 дней: «...намерен выехать 15 марта через Брест». Вероятно, в последующие дни его планы изменились — выехать было нужно как можно скорее. События развивались следующим образом. Отыграв 19 февраля в Ростоке в спектакле «Добрый человек из Сезуана» (спектакль начинался в 19 час. 30 мин.), Высоцкий тут же вылетел в Москву [37], и уже 20 февраля зарегистрирован телефонный звонок в Париж из его квартиры (он, кстати, был единственным в интервале 11 февраля — 4 марта). Видимо, Высоцкий сразу же приехал в ОВИР и развил там столь бурную деятельность, что в тот же день, 20 февраля, С. А. Фадеев подписал Заключение, а 21 февраля оно было утверждено.
чем свидетельствует запись в соответствующей графе анкеты, датированная 21 февраля 1978 года. Получается, что сначала договаривающиеся стороны обо всем условились, отпечатали и подписали Заключение, и только на следующий день дело дошло до такой детали, как прием анкеты.
Кстати, в числе спорных вопросов, успешно решенных Высоцким 20 февраля, видимо, был и такой: в этот раз «Дело» не посылали в УКГБ (что значительно ускорило процедуру оформления). Возможно, Высоцкий пообещал руководству ОВИР, что во Франции он пробудет не два месяца, оговоренные им в анкете, а значительно меньше, и годичный срок действия «положительного мнения» КГБ не будет просрочен.
Мы не располагаем какими-либо свидетельствами о местопребывании Высоцкого с 21 февраля по 4 марта, но табель (26–28 февраля Высоцкий не был занят в спектаклях, а затем отпущен до 4 марта), отсутствие междугородных звонков (4 марта был зарегистрирован первый, начиная с 20 февраля, «межгород» — в Париж) и сами обстоятельства получения им разрешения на выезд, — все эти факторы дают нам основание полагать, что в названном отрезке времени Высоцкий побывал за границей.
Разрешение № 10
Очередное заявление на имя С. А. Фадеева подписано Высоцким 5 июня: «Прошу оформить мне поездку во Францию сроком на 60 суток (с 15 июня)».
Спецпроверка не проводилась. Интересна пометка, сделанная на заявлении Высоцкого инспектором ОВИР Богородской: «к/м в 1978 — полгода не прошло» — то есть не прошло полгода со дня последнего ответа МВД на требования ОВИР «о наличии компрометирующих материалов», — видимо, таким был нормативный срок «годности» спецпроверки.
В тот же день, 5 июня, «Дело» было направлено в УКГБ, 19 июня оттуда пришел положительный ответ. 22 июня утвердили Заключение.
Разрешение № 10 было использовано Высоцким для поездки, состоявшейся в интервале 8 июля — 30 августа 1978 года [38].
Наши аргументы для датировки:
— из заявления Высоцкого директору Театра на Таганке: «Я уезжаю в отпуск с 8 июля. Прошу разрешить мне прибыть 16-го сентября 1978 года» [39];
— из его письма И. С. Бортнику из Парижа (отправлено 17.07.78): «<...> Ехали с приключениями — километров через 500 от Москвы лопнуло, даже взорвалось просто, переднее колесо <...> Еле доехали до Берлина <...> В Кельне поставили машину на два месяца в ремонт» [40].
— 7 августа Высоцкий отправил почтовую открытку Н. М. Высоцкой с Таити [41];
— 14 августа — еще одна открытка Н. М. Высоцкой, на этот раз из Гонолулу, где они с Мариной оказались, видимо, по пути в США: «Целую вас крепко. Ваша Марина». «И Володя!» — почерком Высоцкого [42];
— по воспоминаниям В. Шульмана, во второй половине августа Высоцкий около недели провел в США, откуда потом улетел в Европу [43];
— в конце августа он вернулся в Москву. 31 августа возобновились телефонные звонки из его квартиры.
Разрешение № 11
Уже 2 сентября 1978 года, буквально через несколько дней после возвращения из длительной летней поездки, Высоцкий подает очередное заявление: «...на 2 месяца, с 11 сентября...» В тот же день последовала резолюция С. А. Фадеева: «Тов. Богородская Л. И. Выдать паспорт с удержанием госпошлины 5 руб. согласно указанию МВД СССР».
Видимо, имеет смысл еще раз отметить, что никаких объяснительных записок о самовольном посещении Мексики, США и Таити Высоцкий на этот раз не писал.
Заключение было утверждено 6 сентября, но уже 5 сентября Высоцкий подписал Обязательство и Расписку и получил на руки загранпаспорт. На обороте Расписки рукой Высоцкого (крайне небрежно) написано: «Пред[] о выезде только во Францию».
Новый театральный сезон на Таганке открылся лишь 12 сентября, к тому же Высоцкий просил разрешения о продлении отпуска до 16 сентября (см. выше его заявление по этому поводу), поэтому для датировки этой поездки табель — наличие «окна» в телефонных междугородных звонках из квартиры на М. Грузинской. В период с 31 августа по 7 сентября зафиксировано десять таких звонков, иногда по два — три в день. Затем, до 16 сентября — ни одного, после чего телефон снова работал весьма интенсивно. Это обстоятельство дает нам основания полагать, что полученное разрешение на выезд во Францию Высоцкий использовал и примерно с 8 по 15 сентября 1978 года находился за границей.
Причина поездки — скорее всего, появились какие-то срочные дела по организации выступлений в США (более подробно об этом см. разд. «Разрешение № 13»).
Разрешение № 12
13 октября 1978 года: «... во Францию к жене сроком на 60 суток с 15 октября 1978 г.» В тот же день, 13 октября, Высоцкий получил на руки загранпаспорт. (Заключение было утверждено лишь 14 октября, но данное обстоятельство стало к этому времени обычным явлением во взаимоотношениях Высоцкого с сотрудниками ОВИР, и далее мы не будем его оговаривать особо). На обороте Расписки рукой Высоцкого написано: «».
Ближайшее «окно» в напряженном деловом расписании Высоцкого имеет место с 21 октября по 2 ноября. В табеле у него в это время значится «отпущен», нет и «межгорода» из квартиры. В ноябре и декабре подобных «окон» нет — в эти месяцы интервалы между спектаклями у Высоцкого не превышали четырех дней.
«Сегодня, в День поминовения усопших <...> мы — двое русских людей, Марина и я, решили намылиться домой. <...> Я завтра улечу <...> постараюсь, конечно, приехать в конце декабря, если все будет нормально...» [44].
Разрешение № 13
Последнее в этом году заявление Высоцкого на имя С. А. Фадеева: «<...> на 60 суток с 15 декабря 1978 г.». Даты под подписью Высоцкого нет, но резолюция А. Г. Зотова на заявлении датирована 5 декабря: «Пр[ошу] оформить выезд до 04 февраля 1979 г.».
В этот раз, как и всегда, когда его делами занимается А. Г. Зотов, проводилась спецпроверка Высоцкого, его родителей и старшего сына. И хотя положительный ответ на Высоцкого В. С. из 88-го отделения милиции пришел в ОВИР лишь 21 декабря, это не помешало 15 декабря Сорочкину утвердить ЗаключениеРаспиской и под Обязательством с датами 5 декабря ему не принадлежат (попросту говоря, они подделаны).
«Деле» нет. (Не стали напоминать, зная, что он собирается в Америку?)
По этому разрешению состоялась поездка Высоцкого с 10 по 26 января, в ходе которой он дал серию концертов в США. Наши, можно сказать, привычные критерии подтверждают его отсутствие в Москве (Высоцкий играл в спектаклях Таганки 9 и 27 января. С 10 по 25 января в табеле у него проставлено «отпущен», с 9 по 30 января имело место «окно» в междугородных звонках), а о том, что происходило в это время вспоминает В. Л. Шульман, организатор концертов Высоцкого в США:
«Все переговоры о гастролях Высоцкого в Америке я вел через Ш. Калмановича и Р. Фрумзона. Мы с ними оговорили все детали, и после этого Высоцкий (безо всяких звонков мне) прилетел в США. По пути у него был концерт в Западном Берлине для русских эмигрантов <...> Первое его выступление состоялось в Бруклине примерно на третий день его пребывания в США. Потом был концерт в Квинсе [45]. Там Высоцкий встретился с генеральным консулом СССР в США и с атташе посольства СССР по культуре. Потом мы работали по два концерта в день: утром и вечером. Я не помню точного расписания его концертов, но после Нью-Йорка были Бостон и Нью-Джерси, потом Филадельфия <...> а до Балтимора Высоцкий не добрался — загулял. После Филадельфии был дневной концерт в Чикаго, и в тот же вечер мы вылетели в Лос-Анджелес — это был последний день его гастролей и день его рождения <...> Оттуда он должен был лететь домой, в Москву. Все эти гастроли мы проводили в полутайне от советских официальных лиц — было боязно, что помешают. КГБ его искало, я опасался, как бы они не посадили его в самолет и не отправили обратно. Я все свои деньги вложил в эти гастроли: реклама, аренда залов <...> Время было такое — только что сбежал Годунов» [46].
на выступления в США Высоцкий не получал. По свидетельству В. И. Туманова, после нескольких концертов работники посольства СССР буквально вынудили Высоцкого прервать выступления и вернуться в Москву [47]. В «Деле», однако, нет следов какого-либо неудовольствия властей его поведением, и последующие разрешения на выезд Высоцкий будет получать без видимых задержек.
Некоторые обстоятельства возвращения Высоцкого в Москву проясняет приведенный ниже документ — даже если в нем и есть некая доля лукавства.
Директору театра на Таганке Дупаку Н. Л.
от актера Высоцкого В. С.
22 января я должен был играть спектакль «Гамлет». Мною послана телеграмма из Парижа с просьбой разрешить мне задержаться на несколько дней, вернее с сообщением о необходимости остаться до 26 января за рубежом, т. к. моя жена именно 22 января легла на трехдневное исследование в Нью-Йорке по поводу травмы, полученной ею на съемках. Я находился с нею там же и не мог оставить ее, не узнав результатов.
С уважением, Высоцкий. 28 января 1979 г. [48]
Год 1979
В этом году Высоцкому было выдано семь разрешений на выезд за границу, а восьмое его заявление с просьбой о выезде не было оформлено до конца. Все они — «во Францию <...> к жене <...> на 60 суток». Всё сказанное нами в предисловии к разделу «Год 1978» остается в силе — отношения между Высоцким и работниками ОВИР становятся все более неформальными: загранпаспорт он обычно получает до утверждения разрешения на выезд, Расписку и Обязательство, как правило, подписывает без даты — ее позднее ставит инспектор. В отдельных случаях кто-то — вероятно, все тот же инспектор ОВИР, оформляющий разрешение, — расписывается вместо него под названными документами.
«про запас» — дабы иметь возможность выехать за границу в любую минуту. В результате, в июле произошел случай, когда на паспортном контроле при возвращении в СССР у него на руках оказалось два загранпаспорта.
И наконец, напомним, что срок действия разрешения на выезд — три месяца со дня утверждения Заключения, и что первая в этом году поездка Высоцкого за границу состоялась с 10 по 25 января по Разрешению № 13, полученному им в 1978 году.
Разрешение № 14
«по полной форме». Перед выездом за границу по Разрешению № 13 он сдал в ОВИР Заявление-анкету — дата заполнения им не проставлена, дата принятия в ОВИР — 8 января: «... Во Францию, на 60 суток, с 1 февраля 1979 г.»
«Дело» не отсылали. В утвержденном 10 января Заключении есть запись: «Мнение УКГБ СССР по Москве и Московской области от 19.06.78 г. — положительное». На обороте — резолюция Фадеева: «По возвращению доложить Зотову <...> [одно слово — или условный знак — в конце фразы разобрать не удалось. — И. Р.] 25.01.79» [49].
Обязательство — через несколько дней после возвращения из США. На Расписке подпись Высоцкого отсутствует и чьей-то рукой вместо его подписи проставлена дата — 29.01.79. Тем же почерком на ней проставлен номер выданного ему заграничного паспорта — ОМ VII № 828631.
Можно считать, что данный факт столь быстрого получения документов на очередной выезд является свидетельством отсутствия у Высоцкого (по крайней мере, на уровне ОВИР) каких-то проблем с выездом за границу после его «американских гастролей».
По Разрешению № 14 состоялась поездка Высоцкого в период 28 марта — 16 апреля 1979 года, что подтверждается следующими данными:
— приказом по Театру на Таганке № 16-к от 25.03.79. Высоцкий отпущен с 28 марта по 16 апреля;
— с 29 марта по 15 апреля отсутствуют междугородные звонки из квартиры Высоцкого — последние два разговора с Парижем зарегистрированы 28 марта;
— 28 марта Высоцкий вылетает из Москвы во Франкфурт-на-Майне; в авиационном билете [50] указан паспорт ОМ-VII № 828631;
— 12 апреля состоялось известное выступление Высоцкого в Торонто (Канада).
Разрешение № 15
«<...> с 26 апреля сроком на 60 суток <...> Высоцкий. 20 апреля 1979 г.». На заявлении — виза Зотова от 20 апреля: «Тов. Богородская Л. И. Пр[ошу] оформить новый паспорт» и рабочие пометки инспектора Богородской по поводу сроков годности документов Высоцкого. Проводилась спецпроверка. 25 апреля Сорочкин утвердил Заключение. Отметим также серию и номер выданного загранпаспорта — ОМ-VIII № 160179 (эти сведения вскоре понадобятся).
— с концертами. В мае же единственный подходящий момент для зарубежной поездки приходится на промежуток 10–17 мая (в это время он не занят в спектаклях и нет «межгорода» из квартиры), и в пользу того, что она состоялась, свидетельствуют воспоминания В. Турова о его поездке в Канны:
«Все в самолете, но почему-то не вылетаем. <...> тут прямо к трапу подкатывает автобус, а в автобусе — один Высоцкий. Он опоздал. Это только для него могли сделать такое исключение: задержать целый самолет...
Володя вошел в салон, извинился. Невероятно измотанный, усталый, он плюхнулся рядом со мной:
— Лечу на день рождения Марины...» [51].
Остается напомнить, что день рождения Марины Влади приходится на 10 мая, что подобных «майских полетов» в Париж у Высоцкого еще не было, а его приезд в Париж в мае 1980 года отличается от рассказа Турова целым рядом несовместимых обстоятельств.
18 мая Высоцкий пишет очередное заявление: «... во Францию в гости к жене с 23 мая сроком на 60 суток».
Спецпроверка не проводилась. 22 мая утверждено (Фадеев и Богородская подписали его 21-го, хотя ответ из 88-го отделения милиции пришел только 26-го [52]). 24 мая Высоцкий подписал Обязательство и Расписку и получил паспорт ОМ-VII № 828631.
С 22 июня по 9 июля звонки из его квартиры прекращаются; известно, что именно в эти дни какую-то часть времени он провел в Италии, в Риме, вместе с Мариной Влади (112–114).
В «Деле» имеется любопытный документ, относящийся к этой поездке.
Начальнику ОВИР УВД
Мосгорисполкома МВД СССР
Направляем Вам паспорт ОМ-VIII № 160179 на имя Высоцкого Владимира Семеновича, изъятый в аэропорту «Шереметьево» в связи с тем, что по прибытию из-за границы он предъявил на паспортном контроле два советских паспорта.
«Москва» пограничных войск КГБ СССР
подполковник Тимофеев. 12.07.79.
У нас есть основания предполагать, что в аэропорт «Шереметьево» Высоцкий прибыл не позднее 10 июля — именно в этот день оживает «межгород» в его московской квартире, а интервал в два дня между его прибытием и отправкой в ОВИР письма от пограничников выглядит весьма правдоподобно.
Трудно сказать, каким образом при нем оказался паспорт, выданный по Разрешению № 15: возможно, он не сдал его в ОВИР, вернувшись из поездки 10–17 мая, и у него чисто случайно «скопились» два загранпаспорта, в которых он запутался на контроле.
«Олимпийским спокойствием» дышит виза С. А. Фадеева на полях письма пограничников: «т. Карпушиной: в дело, для уничтожения. 17.07.79.».
— видимо, отчасти они сами были в нем виноваты. Но они приняли меры, чтобы впредь двух загранпаспортов одновременно в руках у Высоцкого оказаться не могло — это будет видно из их действий.
Разрешение № 17
12 июля Высоцкий подает очередное заявление: «<...> во Францию сроком на 60 суток <...> с 19 июля». Заключение 16 июля. 18-го Высоцкий снова получил паспорт ОМ-VII № 828631, который ранее был выдан ему по Разрешению № 16.
Однако, по-нашему мнению, заграничная поездка по Разрешению № 17 не состоялась. Дело в том, что в июле в деловом расписании Высоцкого нет никакой возможности для поездки за границу — 20 июля он вылетел в Ташкент и до 28 июля провел серию концертов в Учкудуке, Зеравшане, Навои, которая была прервана тяжелым заболеванием Высоцкого (остановка сердца) в Бухаре 27 июля 1979 года. С 29 июля по 10 августа имели место ежедневные междугородные звонки из его квартиры на М. Грузинской. А дальше произошло следующее.
12 августа Высоцкий вылетел в Сочи на отдых (обратный билет был взят на 20 августа) [53]. Вскоре после приезда в номере Высоцкого побывали местные грабители. По воспоминаниям Янкловича, у него украли джинсы и куртку, в которой были все документы и ключ от московской квартиры.
«На следующее утро мы пошли в милицию <...> Наконец, дали нужную справку. Мы поехали в аэропорт за билетом. Возвращаемся в санаторий — лежит куртка и письмо на имя Высоцкого <...> примерно такого содержания: “Дорогой Владимир Семенович! Прости, не знали чьи это вещи. К сожалению, джинсы уже продали. Возвращаем куртку и документы”» [54].
Несколько иначе рассказывает об этом эпизоде Володарский:
«В Ялте в гостинице у него украли чемодан. Он приехал — на нем лица не было: там были загранпаспорт, права, и масса каких-то нужных бумаг. Недели через две чемодан пришел со всеми вещами. Сверху лежала записка: “Володя, извини, обмишурились <...>” Где-то через полгода у него в квартире появился человек — один из тех людей, которые его обокрали <...> потом они страшно подружились» [55].
Как бы там ни было, точно известно, что загранпаспорт № 828631 больше в «Деле» не появлялся. Известно также, что 14 августа в отделении милиции города Сочи Высоцкому была выдана справка «о хищении у него водительских прав» [56] (о других утратах в справке не говорится) и что в тот же день, 14 августа (судя по билету), Высоцкий возвратился в Москву и подал в ОВИР очередное заявление на выезд.
Разрешение № 18
«Прошу оформить мне частную поездку во Францию по приглашению жены Марины Влади сроком на 60 суток» (с какого числа — не указано). Спецпроверка не проводилась. Инспектор Богородская и Фадеев подписали Заключение 20 августа (с традиционной ссылкой на положительное мнение УКГБ от 19 июня 1978 года, — хотя срок его действия истек) [57], а 21-го все тот же Сорочкин его утвердил.
— ОМ-VI № 768713, — что подтверждает нашу версию о пропаже предыдущего.
Наиболее вероятным сроком для заграничной поездки по этому разрешению нам представляется период 22–27 октября (доказательства слишком объемны, но они есть; часть из них можно найти в разделе «Разрешение № 19»). Отметим еще раз, что после «прокола» Высоцкого в Шереметьеве инспектора ОВИР зорко следили, чтобы двух загранпаспортов одновременно у него на руках оказаться не могло.
Разрешение № 19
Заявление от 19 октября: «<...> Во Францию, на 60 суток» (с какого числа — не указано). На заявлении есть виза Зотова от 19 октября: «Тов. Карпушиной Т. Г. Пр[ошу] оформить». Часть текста визы тщательно зачеркнута.
Дальнейшее оформление документов происходило на этот раз с двухнедельной «пробуксовкой», и только 2 ноября инспектор отправила Требования на Высоцкого и его родителей в ГУВД с пометкой «срочно». Ответ пришел в тот же день, и в тот же день было оформлено Заключение
Можно предположить, что события, вызвавшие двухнедельную паузу, развивались таким образом. 19 октября Высоцкий подал заявление, Зотов наложил разрешительную резолюцию, но инспектор Карпушина обнаружила, что Высоцкий еще не использовал имеющееся у него на руках Разрешение № 18, доложила об этом Зотову, и тот «поправил» свою резолюцию. Высоцкому же было сказано примерно следующее: «Новое — только после использования старого».
Высоцкий быстро — с 22 по 27 октября 1979 года, как уже отмечалось выше — съездил за границу и вернулся в Москву. После чего работники ОВИР, довольные им и собой, произвели дальнейшее оформление документов с необычайной быстротой.
Разрешением № 19 Высоцкий воспользовался для заграничной поездки в интервале 2–12 декабря. Доказательства:
— 2 декабря 1979 года В. С. Золотухин записал в дневнике: «Володька улетел сегодня на Таити, к Марине»; в у Высоцкого отмечено: «Отпущен с 1 по 14 декабря».
— по телефонным звонкам из его квартиры наблюдалась следующая картина: 2 декабря был трехминутный «межгород» с ФРГ, после чего телефонных звонков не было до 13 декабря;
— по свидетельству М. Влади (143–144), в начале декабря Высоцкий должен был приехать на Таити на свадьбу Жан-Клода Бруайе. До Таити Высоцкий, однако, не добрался и, побыв какое-то время в США, 13 декабря вернулся в Москву.
Но перед этой поездкой он 27 ноября побывал в ОВИР и оставил там очередное заявление.
«Прошу оформить мне выезд во Францию сроком на 60 суток для посещения жены Марины Влади с 12 декабря». 27 ноября 1979 года.
Спецпроверка не проводилась. Со ссылкой все на то же положительное мнение УКГБ от 19 июня 1978 года Заключение было подписано еще 29 ноября, но утверждено только 10 декабря 1979 года.
Заключение, в то время как Высоцкий еще не использовал Разрешение № 19, трудно объяснить. Но весьма примечателен тот факт, что на этот раз Г. Сорочкин поставил свою «утверждающую подпись» с двухнедельной задержкой. Это можно истолковать таким образом: исполнители понесли документ на подпись начальнику только убедившись в том, что Высоцкий выехал за границу по Разрешению № 19.
Обязательство и Расписка — до 6 мая 1980). Паспорт ему был выписан новый: ОМ-VIII № 609145.
С полной уверенностью можно сказать, что до конца 1979 года Высоцкий этим разрешением не воспользовался, но, вероятно, намеревался выехать за границу в ближайшее время, потому что уже 24 декабря он подал в ОВИР еще одно заявление на выезд (обозначим его для удобства как Заявление № 20-а). Оно было принято в ОВИР, и по нему уже была проведена спецпроверка, но, видимо, автомобильная авария 1 января 1980 года и последовавшие за ней события внесли изменения в планы Высоцкого, и оформление не было доведено до конца. Имеет смысл привести результаты этой спецпроверки, чтобы уточнить многочисленные рассказы очевидцев о нескольких уголовных делах, которые то ли были заведены на Высоцкого в последний год его жизни, то ли он проходил по ним свидетелем.
Заявление № 20-а
«Прошу оформить мне выезд во Францию к жене на 60 суток. Высоцкий. 24 декабря 1979 года». С какого числа нужен выезд, не сказано. Принято в ОВИР 27 декабря. На заявлении стоит виза заместителя начальника ОВИР Зинченко: «Тов. Карпушина Т. Г. Рассмотреть в уст[ановлен]ном порядке. 28.12.79».
Требования на В. С. Высоцкого в ГУВД и начальнику 88 отделения милиции. Ответы пришли быстро:
— «Оперативно-справочный отдел ИЦ ГУВД Мособлисполкома интересующими Вас сведениями не располагает». 4 января 1980 г. Грязнова;
— Зональный информационный центр ГУВД Мосгорисполкома: «Состоящим на учете не значится». Справку наводила Старикова Е. Н. 8 января 1980 г.;
— из 88 отделения милиции: «На Высоцкого В. С <...> компрматериалами не располагаю». [Подпись неразборчива] 8 января 1980 г.
Заявлению № 20-а в «Деле» нет.
Таким образом, на 8 января 1980 года никаких прегрешений по линии МВД за Высоцким В. С. не числилось.
Год 1980
В январе Высоцкий за границу не ездил — был занят неотложными делами [58].
Февраль — март 1980 года представляют особую сложность для датировки: в Театре на Таганке Высоцкий играет один — два спектакля в месяц, а рассказы очевидцев весьма скудны и достаточно противоречивы. Особенно беден в этом отношении март — практически единственным доказательством пребывания Высоцкого в Москве в это время может служить «межгород» из его квартиры. Но и здесь есть свои сложности: в квартире Высоцкого в это время часто бывают, а порой и живут А. Федотов и В. Янклович, и некоторые телефонные звонки могли быть сделаны ими.
Однако можно выявить определенную закономерность. Например, с 3 по 12 декабря 1979 года — во время поездки Высоцкого во Францию и США — не было ни одного междугородного звонка с М. Грузинской. «Обратный» пример: 10 мая 1980 года Высоцкий улетает в Париж, но междугородные звонки из его квартиры происходят почти ежедневно до 2 июня. Вывод из этих примеров можно сделать такой: Янклович «плотно» поселился на М. Грузинской в конце апреля 1980, после того как Высоцкий пригласил оставшуюся без крова Барбару Немчик (невесту Янкловича) переехать к нему. А до этого момента можно считать, что «автором» междугородных звонков из квартиры на М. Грузинской является Высоцкий.
В январе — феврале максимальные интервалы между звонками — три дня. Та же картина сохраняется и в марте, за исключением интервала 2–8 марта.
«девяносто дней жизни» (153). О поездке Высоцкого в Италию в последние месяцы его жизни, не называя точной даты, упоминает В. Янклович [59]; концом марта датирует поездку Высоцкого в Венецию В. Перевозчиков [60].
Напомним, что по имевшемуся у Высоцкого на руках Разрешению № 20 он мог выехать из СССР до 6 марта 1980 года. Поэтому период 2–8 марта — наиболее подходящий отрезок времени для такой поездки (судя по всему, она была короткой), а одним из доказательств в пользу подобной датировки может служить дарственная надпись на книге, сделанная 3 марта 1980 года Михаилом Шемякиным в Париже [61].
Разрешение № 21
24 марта 1980 года: «Прошу оформить мне выезд во Францию к жене сроком на 60 дней» (с какого числа — в заявлении не указано). Виза Фадеева — в тот же день: «Тов. Королевой: 1) Прошу срочно оформить визу в готовый паспорт; 2) На следующую поездку Высоцкий принесет характеристику и анкету».
24 марта было отправлено Требование на В. С. Высоцкого начальнику 88 отделения милиции. Его ответ, датированный 26 марта: «<...> Компрматериалами не располагаю. По учету ЗИЦ (Зональный информационный центр. — И. Р.— не значится».
Таким образом, и на 26 марта 1980 ничего предосудительного за Высоцким не замечено!
27 марта было подписано и утверждено Заключение.
По Разрешению № 21 Высоцкий вылетел из Москвы в Париж 10 мая и вернулся домой 13 июня. В этот месяц с небольшим «уложились» больница в Шарантоне, три спектакля, сыгранных в Польше в рамках гастролей Театра на Таганке, поездка на юг Франции вместе с Мариной Влади. Известны воспоминания М. Шемякина, М. Влади и других очевидцев событий этого периода его жизни.
окончании гастролей в Польше он снова оказался во Франции? Ведь по выдаваемому ОВИР разрешению на выезд он мог лишь один раз выехать из СССР и один раз вернуться обратно.
Может быть, Высоцкий каким-то образом решил этот вопрос через Консульство СССР в Польше? Или же у него появились иные возможности?
Разрешение № 22
Последняя процедура оформления. Постараемся изложить содержание имеющихся в «Деле» документов максимально подробно.
В этот раз Высоцкий должен проходить оформление «по полной форме» — со сдачей анкеты и характеристики, согласно мартовской договоренности с С. А. Фадеевым (см. раздел «Разрешение № 21»). заполнена Высоцким 26 июня: «Во Францию, на 60 дней <...> намерен выехать 1 августа 1980 года через Шереметьево». На анкете стоит личный штамп инспектора ОВИР Карпушиной, без даты. Ничего не записано ею и в графе «Для отметок».
«<...> 23 июня, — смерть Одиль, мой крик о помощи, твое желание приехать меня утешить, преступный отказ в визе — и ты падаешь в пропасть» (162).
Может быть, Влади неточно указала дату смерти сестры? Во всяком случае в анкете, заполненной Высоцким 26 июня, нет никаких следов спешки: выехать он намеревается 1 августа.
Далее в «Деле» имеются документы, по которым можно оценить (или хотя бы как-то прояснить) ход событий:
— Телеграмма из Парижа, прибывшая на адрес М. Грузинская, д. 28, кв. 30. Высоцкому В. С., с пометкой «Urgent» («Срочно»). «В связи со смертью сестры прошу срочно приехать в Париж. Целую, Марина». На бланке телеграммы есть отметка почтового отделения Москвы о приеме: 30 июня, 20 час. 54 мин. (В этом месте из «Дела» изъят лист 315 — по старой нумерации).
— Заявление Высоцкого, написанное на стандартном листе бумаги на имя С. А. Фадеева: «». Подпись, дата 26 июня 1980 г. (Возможно, оно было написано после получения телеграммы, а дата поставлена задним числом для скорейшего получения в ОВИР документов на выезд).
— Характеристика из Театра на Таганке от 30 июня 1980 года, рекомендующая Высоцкого для поездки к жене с 1 августа 1980 года.
— Справка, подписанная директором Театра 1 июля 1980 года: «В характеристике, данной Высоцкому В. С. на отъезд во Францию по приглашению жены, следует вместо 1 августа читать 1 июля 1980 года».
На основании этих документов можно предположить, что события развивались следующим образом. 26 июня (позвонив накануне в Париж) Высоцкий заполнил анкету. 30 июня (днем) он получил характеристику в Театре, а вечером того же дня пришла телеграмма из Парижа. 1 июля он подписал в Театре справку-уточнение для характеристики, написал дополнительно заявление на имя Фадеева (чтобы не переписывать заново анкету) и сдал все документы в ОВИР.
Требования на Высоцкого В. С., его мать, отца и обоих сыновей. 4 июля — дата под ответами из Зонального информационного центра ГУВД Мосгорисполкома: «Стоящим на учете не значится». 7 июля — из Оперативно-справочного отдела: «... не располагает». Одинаковые ответы на всех за исключением Высоцкого В. С. На оборотной стороне его Требования сделана следующая запись: «Угол. дело № 1365 4 отд. С. У. по ст. 211 ч. 1 УК. Прекращ. 14.05.80 г. по ст. 74 ПК». Под рукописным текстом стоит личный штамп:
На Требовании имеется отметка: «Учтено. Инспектор ОВИР Карпушина».
Но уже 2 июля (задолго до получения ответов из ГУВД) «Дело» было направлено в 10 отдел управления КГБ СССР по Москве и Московской области: «Направляется дело гр. Высоцкого В. С. <...> по частному выезду во Францию, на 60 дней, на похороны».
4 июля зам. начальника управления Ю. В. Денисов подписал ответ: «Управление КГБ при СМ СССР по гор. Москве и Московской обл. материалами, препятствующими выезду гр. Высоцкого В. С. на два месяца во Францию ».
В тот же день, 4 июля, было подписано и утверждено Заключение: «Учитывая отсутствие <...> разрешить Высоцкому В. С. выезд из СССР во Францию к жене ». Подписали: инспектор Карпушина, зам. начальника ОВИР Зинченко, утвердил Сорочкин.
Почему при составлении Заключения Высоцкому разрешили выехать во Францию только на 15 дней, а не на 60 — несмотря на отсутствие возражений у всех инстанций — непонятно. Отдельный разговор и о причинах, по которым он не спешил воспользоваться этим разрешением.
и Обязательство подписаны Высоцким 10 июля (Загранпаспорт ОМ-IХ № 163049). На обороте Расписки (почерком инспектора Карпушиной, оформлявшей этот документ) сделана отметка: «Предупрежден о поездке только во Францию».
Примечания
[1] Фонд ГКЦМ, КП № 4063/1.
[2] Письмо в ГКЦМ из Управления ВИР Мосгорисполкома № 15/11065 от 11.11.91 (фонд ГКЦМ, КП № 4063/3).
[3] Текст : «Я, _____, выезжающий в ______, ознакомившись с Основными правилами поведения советских граждан, выезжающих в капиталистические и развивающиеся страны, обязуюсь их выполнять и, находясь за границей, неуклонно соблюдать интересы Советского государства, строго хранить государственную тайну, быть безупречным в своем личном поведении, высоко держать честь и достоинство гражданина СССР». Личная подпись. _____ «_____» 19__ г.
[4] Кстати, и в переданном в Музей «Выездном деле» листы 65–66 (по старой нумерации) относятся к поездке Семена Владимировича Высоцкого в Чехословакию в сентябре 1973 года. Может быть, именно отсюда берут начало встречающиеся иногда упоминания о посещении Высоцким этой страны – при беглом просмотре «Дела» легко запутаться в инициалах отца и сына.
[5] Например, сопроводительные письма о передаче «Дела» из ОВИР в Управление КГБ; или Требования ОВИР«компрометирующими сведениями не располагаем»).
[6] Здесь и далее цит. по кн.: Влади М. Прерванный полет. М., 1989 (с указанием страниц). Автор неоднократно подчеркивала, что ее книга о Высоцком не документ, а самостоятельное художественное произведение. Тем не менее, в совокупности с фактами из других источников, мы считаем возможным использовать информацию, содержащуюся в данной книге.
[7] В последующем данная инстанция совершенствовалась и видоизменялась (УВД превратилось в ГУВД, а к запросу в Первый спецотдел добавился запрос в Зональный информационный центр ГУВД Мосгорисполкома).
Расписки: «Мне, гр. _____ объявлено, что: а) Мне разрешен выезд в _____ сроком на _____ дней, по истечении его я обязан вернуться в СССР, а из Советского Союза я могу выехать через любой КПП погранвойск не позднее _____ [Срок действия разрешения на выезд – три месяца со дня утверждения Заключения. – ]; <...>. г) При утере паспорта я обязан немедленно заявить в ближайшее отделение милиции. Общегражданский заграничный паспорт № _____ с визой № _____ получил: _____». Личная подпись «_____» 19__ г.
[9] Здесь и далее курсивом выделены тексты, написанные рукой Высоцкого.
[10] Шлифер М. Частным порядком // Совет. культура. 1973. 30 марта.
–1980 гг., сделанные Н. Я. Шкатовой, помрежиссера, а впоследствии завтруппой Театра на Таганке (Архив Комиссии по творческому наследию В. С. Высоцкого при ВС КСП. В настоящее время часть этого архива уже передана, а часть готовится к передаче в ГКЦМ В. С. Высоцкого).
[12] См.: Ольбрыхский Д. Поминая Владимира Высоцкого. М.: Вахазар, 1992. С. 27.
[13] Здесь и далее цитируется по кн.: Дребезги. М.: Союзтеатр, 1991.
[14] Далее следовала фамилия Левчев. Зачеркнута.
Бабек С. // Живая жизнь: Штрихи к биогр. Владимира Высоцкого. Страницы будущей кн. Ч. IV / Интервью и сост. В. Перевозчикова. М., 1992. С. 12. (Б-ка «Ваганта»; Вып. № 9); Бортник И. С. // Живая жизнь: Штрихи к биографии Владимира Высоцкого. Кн. третья / Интервью и лит. запись В. Перевозчикова. М.: Петит, 1992. С. 82; // Там же. С. 168.
[16] Разрядка наша. – И. Р.
[17] Управление административной службы милиции.
[18] Начальник ОВИР УАСМ МВД СССР.
[20] Дата определена путем анализа табеля, дневниковых записей и писем Высоцкого, относящихся к этой поездке: «...[выехали в] пятницу...» (Высоцкий В. Бортник И. Письма Высоцкого // О Владимире Высоцком / Сост. и интервью И. Рогового. М.: Мединкур, 1995. С. 154) и фразе из письма Посольства СССР во Франции в ОВИР от 14 апреля 1975 г. (см. ниже): «... Гр-н Высоцкий приехал во Францию в январе 1975 года...». Здесь и далее курсив в цитатах из документов наш. – И. Р.
[21] «Мы были так молоды...» // Высоцкий: время, наследие, судьба. Киев, 1994. Вып. 14. С. 7–8.
[22] См. почтовую открытку, отправленную из Лас-Пальмаса <26 апреля 1975 года> (Публ. и коммент. А. Е. Крылова // Совет. библиогр. 1989. № 4. С. 84).
[23] Демидова А. Владимир Высоцкий, каким знаю и люблю. М., 1989. С. 110.
[24] 2 апреля А. Адамович поставил дату под дарственной надписью на книге «Хатынская повесть»: «<...> чудесным нашим гостям» (109 книг из библиотеки поэта / Сост. А. Е. Крылов // Совет. библиогр. 1991. № 3. С. 125).
[26] Совет. библиогр. 1989. № 4. С. 85.
[27] До 6 июля Высоцкий играл в текущем репертуаре, 11 июля – последний звонок в Париж из его квартиры. Примерно 10 июля датируется прощальная записка-поручение Н. М. Высоцкой, которую оставили Высоцкий и Марина (Архив Н. М. Высоцкой). Из воспоминаний: «в Париж мы прилетели 13 июля, в один и тот же день, – Володя с Мариной и наша труппа...» (Ласкари К. Время, назад! // Старатель: Еще о Высоцком. М.: Аргус, 1994. С. 211). В воспоминаниях имеется ошибка: данные события происходили не в 1975 а в 1976 году.
[28] Указ. публ. С. 212.
[29] Блохин О. Вечер в Монреале // Четыре четверти пути. М., 1988, С. 83.
[30] Баймасова – инспектор ОВИР, оформлявшая Высоцкому разрешение на данный выезд; Золотухин – см. сноску 19.
[32] См. соответственно: О Владимире Высоцком. С. 155; Совет. библиогр. 1991. № 4. С. 136.
[33] Совет. библиогр. 1989. № 4. С. 86.
[34] Счета за междугородные телефонные разговоры из квартиры Высоцкого на М. Грузинской были сохранены Н. М. Высоцкой и переданы ею в ГКЦМ: КП № 4470–4475.
[35] Бабек С.
[36] См., напр., пометки Богородской на заявлении Высоцкого от 5 июня 1978 г. (разд. «Разрешение № 10»): «компроматериалы — полгода не прошло <...> спецпроверка — действительна <...> Госпошлина уплачена в 1978 году дважды».
[37] По свидетельству Д. Межевича, Высоцкий уехал из Ростока до окончания гастролей (Межевич Д. Нас сблизили концерты / [Беседовал В. Громов] // Высоцкий: время, наследие, судьба. Киев, 1994. Вып. 20. С. 3). В оставшиеся до конца гастролей дни шли спектакли «Мать», в которых Высоцкий не был занят.
«Расписки» в этот раз нет записи что Высоцкий предупрежден о поездке только во Францию. И – именно в этот раз ему опять «придется» выехать далеко за ее пределы.
[39] См. сноску 11.
[40] Бортник И. Письма Высоцкого // О Владимире Высоцком. С. 157.
[41] Архив Н. М. Высоцкой.
[43] См.: Фонд ГКЦМ, КП № 4548. С. 3–4.
[44] Совет. библиогр. 1989. № 4. С. 86. Дата написания записки в публикации определена публикатором.
[45] Концерты в Бруклине и Квинсе состоялись, соответственно, 17 и 19 января 1979 г. (Вайль П. Владимир Высоцкий в Нью-Йорке // Новое русское слово. 1979. 23 янв.).
[46] Фонд ГКЦМ, КП № 4548. С. 4–7. Публ. впервые.
[47] Жизнь без вранья // Старатель. С. 331.
[48] РГАЛИ, ф. 2485, ед. хр. 187. Л. 2–3.
[49] Возможно, это реакция Фадеева на дошедшие до него сведения о выступлениях Высоцкого в США.
[50] Архив Н. М. Высоцкой.
[51] «О дружбе с Высоцким я молчал шестнадцать лет...» // Мир Высоцкого: Исслед. и материалы. Вып. 1. М., 1997. С. 33.
[52] Это еще раз свидетельствует о малой значимости с точки зрения ОВИР данного документа для принятия решения о выезде.
[53] Сохранились авиабилеты Внуково – Сочи и Сочи – Москва (Фонд ГКЦМ, КП № 949).
[54] Живая жизнь. Кн. третья. С. 159–160.
«Восток» (Ленинград. 1982. 20 янв.).
[56] Фонд ГКЦМ, КП № 963.
[57] Так и будут ссылаться на это «мнение» до июля 1980 года. Дело, видимо, в том, что сданную Высоцким в январе 1979 года анкету (см. разд. «Разрешение № 14») в Управление КГБ не направляли – еще полгода могло действовать имеющееся «положительное» мнение КГБ, а потом то ли забыли, то ли не сделали это по какой-либо иной причине.
[58] Подробнее см.: Перевозчиков В. «Сампо». 1998. С. 14–36.
[59] См.: Живая жизнь. Кн. третья. С. 165.
[60] Перевозчиков В. Правда смертного часа. С. 76.
[61] 109 книг из библиотеки поэта. С. 135.
[62] Правда смертного часа. С. 114, 112.